— Говоришь так, будто тебе самой есть до этого какое-то дело, кроме воли стихий — хмыкнул кельпи, вытягиваясь на земле, — можешь не стараться проявить участие.
— Я никогда ничего не делаю для публики, — холодно ответила Лирис, — гибель детей, какой бы они ни были расы, это всегда страшная трагедия.
— Хочешь сказать, что никогда не убивала их?
— Нет. Если это были дети, я не поднимала на них руку. Ни на них, ни на их матерей, если те не пытались меня убить.
— Странный у тебя принцип.
— Не вижу ничего странного в такой позиции, — девушка заложила руки за голову и закрыла глаза, — будь моя воля и на войне умирали бы только те, кто ее начинает и поддерживает. Однако обычно все не так и гибнут простые люди — те, кому внушают ненависть, тщательно ее взращивают и дают в руки оружие.
— Это не оправдывает жестокость, которую зачастую, эти самые «простые люди» проявляют во время сражений — а ведь именно они насилуют женщин и вспарывают животы беременным. Не их командующие и не те, кто начинают битвы.
— Увы, тут не поспоришь. Это несколько успокаивает совесть лично у меня, но… в каждом есть личный демон. Однако люди живут с ним, подавляя и контролируя, а вот безнаказанность, наступающая во время войны, пропаганда того, что есть низшие существа, уничтожение которых не грех, срывает все цепи. Сначала такие люди насилуют и убивают представителей вражеского вида, а потом, вернувшись домой, продолжают делать то же самое у себя, на родине. Выпустив темное внутри себя, глупо надеяться стать прежним. Потому самое тяжелое время — время после того, как заканчиваются последние битвы и взята последняя крепость.
— Хочешь сказать, что даже выигранные войны не приносят благополучия?
— А о каком благополучии идет речь? Гибнет множество людей, мужчины возвращаются калеками, не способными работать. Приходит голод из-за того, что у крестьян отбирают не просто хлеб, а зерно для посадок. Очень часто начинаются эпидемии, поднимается нежить в большем количестве, чем когда-либо. Да и вырезать полностью другую расу — невозможно. Всегда остаются небольшие очаги сопротивления, которые, пусть и без особой надежды, но продолжают нападать, изводя оккупантов. Война всегда приносит беды для обеих сторон. Пусть не сразу, но после окончания…
— Зачем тогда их начинают?
— Когда как… в давние времена они начинались из-за бедности земель у одних и плодородности у других. Потом из-за золота, дальше из-за нехватки места для жизни… сейчас войны — это лишь политический ход. Те, кто стоят у власти пытаются получить ее в еще большем количестве. Они жаждут новых земель, новых связей. Простым людям это без надобности.
— Почему тогда им не пойти против власти?
— У многих рас царствует идея божественного происхождения правителей и идти против них, соответственно, грех. У других — слишком силен рабский инстинкт. Пропаганда тоже имеет большую роль — людей учат ненавидеть тех, против кого они идут. Ладно, все это конечно интересно, но давай спать уже — у меня язык начинает заплетаться от усталости.
— Ладно, — тихо рассмеялся кельпи, — только последний вопрос — откуда ты все это знаешь?
— А я в магической академии обучалась после войны и очень любила проводить свободное время в библиотеках. Я не понимала как думают другие и мне нужно было разобраться с причинами, чтобы предугадать последствия.
— Трудно тебе будет мужа найти, — тихо, уже на гране сна, пробормотал Тэй.
— Знаю, но мне и так хорошо.
Утро встретило хмурыми низкими серыми тучами и сильным ветром. Лирис и Тэй неслись через лес на клювороге и с каждым мгновением их совместное, в этот момент, предчувствие становилось все мрачнее и мрачнее. Первый на пути водоем не был запечатан — он был высушен до последней капли. Лирис ничего не сказала при виде этой картины. Она только сжала внезапно для самой себя руку кельпи и тихо спросила:
— Твоя раса способна впадать в сон?
— Да, на месяц примерно.
— Сколько времени прошло с момента, как вам закрыли проход сюда?
— Три недели.
— Значит так — сначала веди меня к озеру. Если оно высушено, но ваши дети еще живы — попытаемся вернуть хоть немного воды в него — полностью я наполнить озеро не способна, все-таки я не чистая ньяри, однако вам ведь и не нужно этого — даже лужица на дне способна стать проходом для кельпи?