Под вечер въезжаем в Ивалу. Еще несколько лет назад это была скромная деревушка. Сейчас здесь стоит хорошая гостиница, с уютной столовой, комнатами отдыха, читальней. Огромная медвежья шкура украшает вестибюль.
На белоснежных столиках сверкает посуда; студентки из Хельсинки, приехавшие на летние заработки, обслуживают гостей. Студентки в костюмах лопарок.
За окнами сияет незаходящее солнце. Блестит река Иваль, которая втекает в озеро Инари. Это озеро подходит почти вплотную к северным берегам Норвегии, и у него можно встретить немало лопарей с огромными стадами оленей, сетями и палатками.
Наша дорога сворачивает на северо-восток. Мы едем по берегу Инари, поросшему убогой полярной растительностью. Над застывшими северными водами летают птицы, а там, вдалеке, снова открываются голые горы самых разнообразных форм. Трупы деревьев, омытые дождем, лежат по сторонам дороги.
Весь этот пейзаж не менялся тысячи лет. То же незаходящее солнце согревало полярным летом эти нетронутые горы, леса и озера. После ледникового периода выросли здесь леса, широкие луга, и жизнь зароилась там, где стометровые слои льда оставили после своего исчезновения горы, скалы, ущелья, реки и озера.
Городок Сальмиярви вырос у озера того же названия — видно, тоже за последние несколько лет. Длинный ряд новых деревянных домов протянулся у воды. Здесь, как и всюду на севере, строятся заводы, лесопилки, деревообрабатывающие фабрики. По озерам протянулись мосты из плотов. Где-то вдалеке слышен звон пил, он странно нарушает необычную тишину. По мосту через озеро идут местные красотки; любители рыбной ловли сидят у воды.
Оказывается, мы уже давно едем по территории северной Норвегии, которая здесь вклинилась в Финляндию. Попасть в Норвегию отсюда очень просто: здесь трудно найти пограничника, даже если он понадобится. Единственные конфликты, которые иногда возникают между Финляндией и Норвегией, отличаются миролюбивым характером. Всему виной быстроногие олени. Эти свободные животные не признают таможен и карантинов, они идут туда, где больше мха и где этот мох вкуснее. Пока мы находились в Хельсинки, одна газета писала об одном таком конфликте. 3600 финских оленей перешли норвежскую границу и объели там весь мох. Норвежские дипломаты собрались на заседание и, обсудив создавшееся положение, решили предъявить счет финскому правительству. Финские олени через рубеж были высланы обратно на родину. Этим закончился конфликт…
Поздний вечер, а точнее говоря — ночь. Мы поворачиваем на восток, в сторону советской границы. Красное солнце огненным шаром маячит над хребтами гор. Тихий вечерний воздух. Из кустарника поднимаются вспугнутые птицы. У какого-то озера туристы ставят палатку. Становится прохладно. Очень длинное путешествие, начавшееся утром, не утомило нас. Сейчас мы подъезжаем к Ледовитому океану. В жизни мало бывает таких минут. Иногда горы скрывают шар солнца, но вот он снова появляется над нами, опрокидывая широкие тени в глубокие ущелья. Ошеломляюще дикая красота смотрит на нас с гор, из долин, и кажется, что ты в заколдованной стране, полной бездонных озер и привидений. Так мы едем до полуночи, пока не оказываемся в Петсамо, маленьком городке рядом с фиордом.
Но что это? Горы становятся лиловыми. Вода фиорда — алая как кровь, зеленая, голубая, снова алая и черная. Все горит в неверном свете солнца, спустившегося почти до горизонта.
Блестит, сверкает, горит вода фиорда. Справа гора, напоминающая голову лежащего тюленя. Под ней — русский монастырь, низенькая деревянная колокольня, колоколов которой можно коснуться рукой. Узкая полоса между СССР и Норвегией, проход к океану, в 1920 году досталась Финляндии, хотя его население в основном русское, не считая лопарей, которые живут по всему северу.[107]
Солнце словно стоит на месте. Может быть, оно уже всходит. Двенадцать часов ночи, а по нашему времени уже час, но мы видим солнце, красное, огромное, и, пока мы не оказываемся в самом северном финском поселке Линахамари, оно все еще стоит там же, где было в Петсамо.
Все спят. Двери и окна домов закрыты. На дворе ни души, хотя ясно как днем.
Линахамари — поселок под горами. Зимой фиорд здесь не замерзает, потому что неподалеку проходит Гольфстрим. Каменная двухэтажная гостиница заполнена. Хозяйка гостиницы говорит, что в час ночи поздно заказывать номер.
— Не унывайте, — говорит наш шофер. — Я видел в фиорде пароход «Ямери» — там есть мои друзья. Надеюсь, они устроят вас.
Человек, который доставил нас за пятьсот с лишним километров, не оставляет нас на произвол судьбы. Так поступают все финны. Мы спускаемся вниз к фиорду, к набережной, к которой причален красивый туристский пароход.