В кабинете снова возникла Марта. Она сообщила, что Николь уже вернулась и просит мсье Сергеефа пройти к ней. Николь сидела в своем кресле и выглядела несколько задумчивой. Точнее, несколько более озадаченной, чем обычно.
— Что-то случилось, мадам Санье? — Серж на всякий случай включил деловой тон.
— Нет, нет, все в порядке, — ответила Николь, хотя ее глаза говорили обратное. Что же, выясним вечером.
— У меня возникли вопросы по вашему последнему отчету. Хотелось бы получить больше подробностей. Как вы считаете, Марк Креймер — манипулятор или мистификатор? Может быть, он каким-то образом точно знает, что и где произойдет в тот или иной момент? Или же он имеет возможность большую часть событий подстроить?
— Падение метеорита невозможно подстроить. Но другие, более управляемые события, более чем вероятно. Меня наталкивает на это излишняя детализация каждого случая. Такое впечатление, что он уже держит джокеров в рукаве и только выжидает момента, чтобы их пустить в дело.
— Следовательно, мы можем предположить, что в большинстве случаев эти события каким-то образом стимулируются господином Креймером? Тогда почему до сих пор еще никто на такие связи не вышел? Посмотрите, что говорит наша аналитика. Мы имеем еще двенадцать случаев, которые можем связать с господином Креймером. По данным прессы. Получается, что он трудится на ниве разорения страховых компаний примерно последние пять лет. И за это время никто не сумел доказать, что страховой случай был страховым мошенничеством?
— Ну, а других вариантов просто не существует. Фантастику, что-то вроде направленной мутации генов я не рассматриваю.
— И все-таки, подумайте, какие возможны еще варианты кроме подлога и как нам превратить любой из возможных вариантов в подлог, это, наверное, самое важное.
— Вы знаете, вашим ребятам придется перекопать еще больше информации. Я думаю, сегодня-завтра вы получите подробный план мероприятий. И нам понадобится чертова прорва аналитиков, которые будут копаться в моих материалах. Если я смогу их достать, — добавил Сергеев уже не таким уверенным тоном.
— Что будешь делать сейчас?
— Пойду куплю карту Израиля. Интерактивная меня не устраивает. Привык работать по-старинке.
— И все?
— Потом забегу в какой-то ресторанчик, и, наконец, нормально поем. Составишь компанию?
— Вечером. В офис забежишь?
— Обязательно.
— Хорошо, может быть, будут первые данные из Швейцарии.
— Ага. Я побежал.
Сергей быстро вышел, а Николь осталась в таком же состоянии сосредоточенной задумчивости. В это состояние ее ввела всего одна фраза босса.
Он поинтересовался, не может ли Серж вести самостоятельную игру. Я же сказала в ответ, что, судя по биографии, господин Сергеев человек дисциплинированный, и на самостоятельную игру вряд ли способен, а вот выполнять чье-то еще задание, это исключить нельзя. И тогда он попросил: «Присмотрите за ВАШИМ русским как можно внимательнее». И сказано это было так, что в тоне звучала не просьба, так звучат только приказы.
Николь прекрасно знала, что Сэмюэль Витрэ способен на резкие демарши и скорые решения, не всегда взвешенные, но почти всегда достаточно эффективные. Кажется, наш Босс знает что-то, точнее, знает намного больше, чем знаю я. И делиться информацией не собирается. Происки Рашель? Скорее всего, да. Второй вариант? Если не Рашель, то это, скорее всего, проверка на прочность. И на изворотливость. Ладно.
А Серж? Что Серж? Вроде бы я узнала его ближе. Но могу ли я поручиться за этого человека? Знаю ли я его так, чтобы отвечать за него с уверенностью? Нет. Я могу только надеяться, что он поступит так, как должно. Он должен быть понятен, но он остается таким же загадочным. Всегда чего-то не договаривает, такое впечатление, что постоянно держит какую-то важную карту в рукаве. И даже подо мною он остается самим собой. Может быть, это именно то, что мне в нем нравиться? Скольких мужчин я подчиняла и ломала. И мне это удавалось. И без особых усилий. Они сами падали к моим ногам, как падают осенние листья на дорожки городского парка — и лежат там, пока моя прихоть не сметет их. А зачем тут психоаналитик? И так ясно, я мстила за свой неудачный брак. И не было ни одного мужчины, который бы мне не покорился. А вот он… Покорился, сделал вид, притупил мою бдительность. И тут же остался самим собой. Выдержал такую гонку — и не пискнул. Ладно, посмотрим, как он сегодня запоет?