Сорок минут спустя они, тяжело дыша, снова появляются в холле. «Тяжело дыша» – это я неудачно выразилась. Фрэнк едва вспотел, мама же вот-вот рухнет. Лицо у нее раскраснелось, волосы взмокли. Она хватается за перила, чтобы удержаться на ногах, и дышит, как двигатель у трактора.
– Как пробежка? – начинает папа, выходя в холл, но, увидев маму, встревоженно замолкает. – Энн, с тобой все в порядке?
– В полном, – еле выдавливает она. – Порядке. А Фрэнк вообще-то молодец.
– Фрэнк-то ладно, а ты? – Он все не сводит с нее глаз. – Энн, ты что, перенапряглась? Я-то думал, что ты в хорошей форме.
– В хорошей! – чуть не кричит она. – Он меня одурачил!
Фрэнк печально качает головой.
– Занятия кардио маме не помешают, – комментирует он. – Мам, у тебя всего лишь одно тело. Надо за ним ухаживать.
Подмигнув мне, он лениво уходит в нору.
По сути-то Фрэнк прав.
Но и мама права. Все по-своему правы.
После этой совместной пробежки Фрэнк просидел за играми десять часов. Без перерыва. Мама с папой ушли на весь день с Феликсом на какие-то дни рождения, а ему сказали делать домашку. Брат согласился, а потом включил комп, вот и все.
Сейчас утро воскресенья, мама ушла играть в теннис, папа чем-то занят в саду, я смотрю в норе телик, в дверях появляется Фрэнк.
– Привет.
– Привет. – Я уже в темных очках, голову в его сторону не поворачиваю.
– Одри, послушай. Линус будет проводить у нас много времени, и мне кажется, что тебе надо бы с ним познакомиться. Он со мной в одной команде «Завоевателей».
От слов «Линус» и «познакомиться» я уже немного напряглась.
– Зачем мне с ним знакомиться? – возмущаюсь я.
– Потому что ему ко мне теперь ходить стремно. Что там на днях произошло? Когда ты убежала? Он слегонца перепугался.
Я сердито смотрю на брата. Мне не нравится, когда мне об этом напоминают.
– Зря он переживает, – говорю я, подтягивая колени к груди.
– Но он все равно переживает. Думает, что чем-то тебя расстроил.
– Ну так расскажи ему. Сам понимаешь. Про…
– Рассказал.
– Ну так что еще.
Он молчит. Все еще недоволен.
– Если Линус не захочет ко мне приходить, он может сбежать в другую команду, – продолжает брат. – А он очень хорошо играет.
Я закатываю глаза, хоть они и скрыты очками. Я не понимаю, что они так на этой игре помешаны. Ну, я же пробовала. Нормальная, конечно. На час-другой.
– А кто еще в команде? – Я резко поворачиваюсь к брату.
– Еще два парня из школы. Ник и Рамин. Они играют по Сети. А мы с Линусом типа стратеги. Мы хотим попасть на мировой чемпионат, так что тренироваться надо очень много. Приз шесть лимонов.
– Что? – говорю я, уставившись на него.
– Серьезно.
– Можно выиграть шесть миллионов баксов? Просто за игру в «Завоевателей»?
– Не «просто» за игру, – возмущенно отвечает он, – это новый спорт для зрителей. – Тем не менее таким воодушевленным я его давно не видела. – Чемпионат проводится в Торонто, там построят огромный стадион, все слетятся прямо туда. Большие деньги. Мама с папой этого понять не могут. В наши дни на играх можно сделать карьеру.
– Ага, – с сомнением говорю я.
Я в школе была на ярмарке вакансий. Никого с табличкой «Компьютерные игры» не видела.
– Так что тебе надо постараться, чтобы Линусу тут было уютно, – заканчивает Фрэнк. – Я не могу допустить, чтобы он ушел из команды.
– А ты к нему пойти не можешь?
Брат качает головой.
– Пытались уже. У него там бабушка. А у нее типа деменция. Она от нас вообще не отстает. Ему даже домашку приходится всю в школе делать.
– Ясно. – Я пытаюсь это переварить. – Тогда… Скажи ему, что все нормально.
– Он у меня твой номер просил, но… – Фрэнк пожимает плечами.
– Ага.
У меня сейчас даже нет телефона. Я до кучи и их избегаю. Но это не фобия, просто они мне не нравятся.
Фрэнку этого, конечно, никогда не понять.
Он уходит, а я возвращаюсь к просмотру передачи с любительскими видеосъемками. Ко мне присоединяется Феликс, и мы уютно устраиваемся рядом на диване. Он у нас как игрушечный мишка, который умеет ходить и разговаривать. Такой мягкий, с ним приятно обниматься, а если нажать ему на живот, он всякий раз смеется. Его голова со светлыми кудрями похожа на одуванчик, а лицо такое открытое и полное надежд. И кажется, что у него всегда все будет только хорошо.