— Я не хочу подвергать тебя риску.
— А есть место, где я буду в безопасности? — прямо спросила Соня. — Кажется, кое-кто забыл, что я по собственной воле влезла в это дело, — с вызовом и негодованием ответила Соня. — И я не принцесса из сказок, которую надо от всего защищать.
— И что же ты будешь делать, когда тебе влезут в голову?
— А что ты будешь делать, когда отключишься и будешь истекать кровью? — парировала Соня. — Я и правда в этих ваших злодейски-супергеройских делах ничего не могу. Но зато я могу тебя увезти и прикрыть. Что, если от этого будет зависеть твоя жизнь и…
Соня не договорила, но я и так видел, о чём она думает. Жизнь моей сестры.
— Это подло, давить так.
— Что ты хотел. Девчонки из Низин и не такое могут, — усмехнулась она и завела мотор.
До последнего я думал, как поступить с Соней. Хотел было уже приказать ей уйти, но… Не смог. Не решился на этот шаг, за что корил себя.
Соня припарковалась не возле самого здания, а чуть в стороне. Сказала, что будет ждать. Я отправился внутрь, натянув капюшон, чтобы лица не было видно.
Чарли утверждал, что двое его напарников пробудут в офисе до позднего вечера. Будут курить, пить, играть в приставку. Из этого по большей части их дни и состояли. Непыльная жизнь. Пройдя по уже известному маршруту, остановился на четвертом этаже. Что-то было не так. В офисе я вообще никого не ощущал. Осторожно подойдя к офису и достав пистолет, толкнул дверь, и та легко открылась. В первом помещении никого не обнаружил, и это было вдвойне подозрительно.
Как устроен офис, я узнал. Прошёл в ту комнату, где эти двое должны были находиться.
Нашёл их там. Они сидели на диване перед включенным телевизором, смотрели кино. До того, как их убили. Кто-то поставил фильм на паузу, и я увидел момент зрелищной погони.
Лиц было не рассмотреть. Стреляли в головы, и кровь вперемешку с мозгами превратила их в ужасающие маски.
Меня сложно напугать, но в тот момент я разом вспомнил все фильмы ужасов. Подавив лишние мысли, подошёл к трупам и проверил их карманы. Нужный ключ нашёлся там, где и должен был — в кармане у извлекателя талантов. Окончательно подавив мысли и чувства, прошёл в другую комнату. Там отодвинул в сторону стенку-обманку, вставил ключ и добрался до хранилища. Сделали его со вкусом: таланты содержались в переливающихся шарах размером с яйцо. Всего я насчитал двадцать одну штуку — торговцы готовились к аукциону и сделали запас. Собрал их всех, отдельно положив талант сестры, всю наличку тоже прихватил. После чего покинул офис.
Несколько ранее.
Марк Гроссен, когда остался один после встречи с Куртом, выехал за город, нашёл чистое поле, просматриваемое на многие сотни метров вокруг, и выругался. Матерился он долго.
Не помогло.
Тогда он уселся на капот машины и, как сотни раз до этого, принялся перебирать события последних дней, выискивая, где была его воля и стечение обстоятельств, а где чужое вмешательство.
То, что Еретик показался Курту, было своего рода посланием. То, что старик не заметил, как на Курта напала собака — дополнением к оному.
Еретик передал весточку. Показал, что знает о прибытии Гроссена, в курсе его планов и понимает, с кем тот сотрудничает. Показал он и то, что по-прежнему может влиять на старика.
— Ты стал сильнее, — тихо проговорил Марк. — Бессмысленная гонка.
Схватившись за голову, Гроссен зажмурился что было сил и затих. Сидел он так долго. Час, два, а может, и больше. Тело онемело, спина ныла, требуя хоть какого-то движения. Старик не обращал на это внимания. Он думал и искал для себя хоть одну возможность победить.
В единственный раз, когда ему это почти удалось, Еретик потерял глаза. Во вторую их встречу уже Гроссен заполучил подарок — люди стали о нём забывать. Потом было ещё почти три года. Старик мотался по городам, выискивая следы Еретика. Находил. Везде было одно и то же. Он приезжал в новое место, какое-то время там жил, а потом устраивал бойню и пожирал других паразитов, становясь сильнее.
Город, бойня, новая сила. Город, бойня, новая сила.
И с каждым разом Еретик становился всё более недосягаемым. Сейчас Гроссен уже с трудом мог оценить, какую он силу набрал. В том, что Еретик может легко убить старика, — сомневаться не приходилось. Как и в том, что единственная причина, по которой Гроссен ещё жив — желание его врага позабавиться.
В тот момент старик испытал отчаяние столь глубокое, с которым ещё не сталкивался. Его давно ничего не держало в этом мире. Ничего, кроме мести.
— Надо что-то менять. — сказал Гроссен в пустоту, перестал себя жалеть и поехал обратно в город.