Двое моряков поведали голландцем о несчастье, что с ними приключилось, и о тех, кто остался на берегу ждать помощи. Об этом я узнал намного позже, и конечно не как капитан затонувшего корабля, а как простой местный житель, начавший все с нуля.
Из Порт-Элизабет, конечно же, был отправлен спасательный отряд, вот только слишком поздно. Прошло больше двух месяцев к тому времени. Когда они пришли на место нашего лагеря, то нашли только груды костей. Хотя это были скорее гниющие трупы, потому что похоронить их было некому, но под солнцем мясо быстро разлагалось, да и птицы не дремали.
От нашего лагеря осталось пепелище. Если кто-то и выжил, то их след простыл. Спасательный отряд покрутился вокруг и отправился восвояси. Они было хотели посмотреть, что осталось на корабле. Он затонул практически у самого берега, но в довольно неудобном месте. Рисковать своей жизнью они не хотели, да к тому же были уверены, что трюмы полны чаем. Но собственно мне было все равно уже, потому что я знал, что на корабле нет трона...
Куда делся лагерь, спросите вы? Практически все погибли. Я помню как сейчас. Нас осталось семь человек. Четыре женщины, я и двое мужчин, но в таком состоянии, что было ясно, долго мы не проживем.
Мы умирали, и когда в лагерь пришли аборигены, даже не испытали никакого страха, с жизнью мы давно уже простились. Эти дикари сразу убили двоих мужчин, а женщин забрали с собой.
Я был еще достаточно силен и не потерял рассудка. Помню, как один из них ткнул мне в грудь свое копье. Он был так уродлив, что я с омерзением на него смотрел, гордо, как и подобает капитану. Он собирался и меня убить, но тут увидел камни. Бриллианты, сапфиры, изумруды... они были разбросаны по лагерю как совершенно бесполезные предметы. Но дикари видать знали толк в золоте и драгоценностях. Тут-то и свершилось то, чего не знает ни один человек в мире. Я отдал им трон. Взамен на свою жизнь, я помог поднять им ящики с корабля и восстановить трон. Точнее придать ему первозданный образ насколько это было возможно без инструментов, чтобы они оценили все его величие. И знаете, они оценили. Они были поражены Павлиньим троном, как и европейцы, впервые увидевшие его. Трон обладал мистической силой. Я сразу это понял, но он нес с собой еще и смерть, словно сам стыдился своей красоты или считал людей, недостойными ею обладать, хотя именно люди создали его...
Аборигены забрали нас с собой. Женщин сделали своими женами, а трон установили в одной из своих лачуг и вскоре стали молиться на него. Они решили, что это им послал их бог. Я не знаю, что они решили. Я сбежал. Набравшись сил, я сбежал.
С того дня Джон Коксон умер. Я взял другое имя, добравшись до цивилизации. Никто так и не узнал, откуда я был родом и куда держал путь. Мне дали второй шанс, и я начал новую жизнь. Вскоре женился. Ведь моя жена в Англии, давно уже оплакала Джона Коксона. Да и не был я уже им.
Когда подкралась ко мне старость, мне стало жаль, что никто и никогда не узнает о судьбе великого сокровища моголов, никто не узнает, что стало с Павлиньим троном, что теперь он во власти африканского племени.
И я написал обо всем, что произошло со мной. Возможно, кто-то будет искать трон, и эти записи помогут ему. Но кто бы ты ни был, забудь об этом сокровище. Теперь оно принадлежит Африке, и аборигены ни за что не отдадут его. Любого, кто рискнет забрать трон, ждет смерть. Ну а если кто-то все же захочет рискнуть, то я нарисовал карту...
<p>
8.</p>
Брось-брось-брось-брось - видеть то, что впереди.
Пыль-пыль-пыль-пыль - от шагающих сапог,
Все-все-все-все - от нее сойдут с ума.
Нет сражений на войне.
Р. Киплинг "Пыль"
Из иллюминатора был виден океан. Вода, вокруг была одна вода. Женя уже устала смотреть на нее. Прочитав дневник Коксона, они купили билеты до Кейптауна. Шамиль, спонсор поисков трона, помог им с визой. Уже в аэропорту Женю начало жутко мутить и она коротала время в туалете до самого отлета. Ее радовало только одно - они покидают Индию. Женя запомнила эту страну, как преподнесшую ей самые неприятные сюрпризы. И потом, только сев в самолет, она почувствовала себя реально в безопасности. Эмир, Джерар и все остальные остались в Индии, а они направлялись в ЮАР.
- Так куда мы летим? - спросила Женя, повернувшись к брату. Тот мило улыбнулся проплывавшей мимо стюардессе с напитками. Он успел
- Ты не смотрела на билете? - удивился Алекс.
- Я знаю, что мы летим в ЮАР! - почему-то рассердилась Женя. В ней сказывалась накопившаяся усталость. - Но что мы, нет, ты?, намерен там делать?
До этого момента у них не было времени обсудить план действий, Алекс сосредоточенно изучал карту, и Женя старалась его не трогать. Они знали, в какую страну им нужно лететь, но вот, куда двигаться дальше и что конкретно искать, было трудно определить, несмотря на довольно подробную карту.
- Искать трон, - пожал плечами Алекс, полагая, что все и так очевидно. - Я поставил цель и не отступлюсь, тем более сейчас, когда Коксон указал его точное место.
- Не совсем точное, - заметила Женя. - И потом это было в конце восемнадцатого века, когда трон попал в руки одного из африканских племен. Уже прошло больше двухсот лет. Неужели ты думаешь, он все еще хранится в одной из их ветхих лачуг?
- Трон еще там, - уверено заявил Алекс, - он никуда бы не делся, иначе бы давно всплыл где-нибудь, даже если бы попал в частную коллекцию. Это не та вещь, о которой можно так просто умолчать. А значит трон еще у них, и они его рьяно охраняют, возможно, считая, что его ниспослали им сами боги, да или мало ли что они вообще там считают.