Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
Р.Киплинг "Заповедь"
Алекс стоял на балконе своего номера, который выходил окнами прямо на океан. Дул прохладный ветер, солнце медленно садилось за горизонт, обнимая на прощание золотистыми лучами прекрасный город. Он не понимал, что его так терзает. Кейптаун был очень красив, проблемы остались позади, но странное ощущение горечи чувствовалось во рту.
Наконец, он понял, что это было - разочарование, самое настоящее. Ведь он надеялся не просто найти трон, а сделать из этого очередную сенсацию. Он проделал такой путь, изначально на котором присутствовало одно разочарование за другим, и в итоге остался ни с чем. Да, он нашел его, но об этом даже некому рассказать. Чингисхан тоже думал, что обладает философским камнем, а в итоге проносил на шее пустышку. Трон тоже оказался пустышкой. Когда-то сокровищем, от которого перехватывало дух, но сегодня старой рухлядью, почерневшей от времени в этой сырой пещере.
Когда он искал сокровищницу Чингисхана, то вообще не рассчитывал на успех, но то, что им удалось найти, превзошло все мыслимые и немыслимые ожидания. Отправляясь на поиски трона, он был уверен, что найдет его. И нашел, вот только никому об этом не скажет. Алекс не понимал, как работают законы вселенной, и ощущение, что все было напрасно, терзало его. Он вложил столько сил, но ничего не приобрел.
Раздался стук в дверь.
- Кто там? - спросил Алекс и, не дожидаясь, открыл.
На пороге, прислонившись к косяку, стояла Элизабет.
- Что ты здесь делаешь? - спросил он, и в голове промелькнула мысль, что не так уж и ни с чем он возвращается, кое-что он все-таки нашел.
- Сегодня самолетов до Рима нет, вот решила зайти повидаться.
Не дожидаясь приглашения, она зашла в номер и остановилась возле Алекса. Он притянул ее к себе и поцеловал.
- Хорошо, что зашла, - сказал он.
- Не обольщайся, в следующий раз я первая найду сокровище и оставлю тебя ни с чем, - целуя его, сказала Элизабет.
- А это мы еще посмотрим.
Женя сидела в номере, а вокруг нее нарезал круги Дорджи. Он спрашивал, как она себя чувствует, предлагал воды и все переживал из-за ее беременности.
- Дорджи, я не больна, а беременна, - сказала она устало.
- Почему ты не собиралась мне сказать, я не понимаю.
- Я думала, ты женился на Юми!
- Женя, ты знаешь, что я тебя люблю, давай забудем обо все, что было, и вернемся домой. Я обещаю, что все будет иначе.
- Иначе это как? - немного вспыльчиво спросила Женя. - Может свадьба по европейским традициям?
- Нет.
- Или мне можно будет не учить ваш язык, не знать ваши традиции?
- Нет...
- Или твоей мамы не будет рядом?
- Тоже вряд ли...
- Тогда что будет иначе, Дорджи?
- Я буду рядом, - тихо сказал он. - Я буду все время рядом и не отойду от тебя ни на шаг. И Юми ты больше никогда не увидишь, обещаю. Дай мне еще один шанс, я все исправлю.
Женя не знала, что сказать, больше всего на свете она хотела поехать с Дорджи, но страх, что он снова сделает ей больно, давал о себе знать.
- Хорошо, - наконец, сказала она. - Но если что...
- Никаких если, - уверенно заявил Дорджи, обнимая ее.
Утром Женя и Дорджи, собрав вещи, отправились вниз. Им пора было в аэропорт.
- Я схожу за Алексом, - сказала Женя, видя, что брата нигде нет. Она постучалась в его номер.
- Я уже иду, - сказал Алекс, открывая дверь. Он знал, что это Женя.
- Ты странный какой-то, - прищурившись, сказала она и тут увидела промелькнувшую фигуру на заднем фоне.
- Это Элизабет? - удивлено спросила Женя.
- Нет, то есть да! Женя, иди уже вниз. Я сейчас приду! - буркнул брат и захлопнул дверь.
- Попрощайся с ней за меня! - через дверь прокричала она и спустилась вниз, весело напевая какую-то песенку.
Женя смотрела в окно самолета и видела родные места. Снова к горлу подкатил страх.
- Волнуешься? - спросил Алекс.
- Да, я боюсь матери Дорджи до коликов, - призналась та.
- Я не хотел тебе говорить, - медленно начал Алекс.
- Что еще? - спросила Женя, и внутри у нее все опустилось.
- Но наши родители...
- Они там? - догадалась Женя, и ее сердце учащено забилось. - Нет! Это конец! Только не это!
- Да что ты переживаешь? - Алекс попытался ее успокоить.
- Ты сейчас говоришь о тех же людях, что и я? Ты понимаешь, что там будет? Да она их в порошок сотрет...
Алекс тоже конечно нервничал, но старался не показывать этого. Их родители были замечательными людьми, но чувство такта у них напрочь отсутствовало, особенно по отношению к чужим традициям.
- Она их ритуально убьет, точно, у статуи Будды, - прохрипела Женя. - А потом и меня.
- Успокойся, тебе нельзя нервничать, - сказал Алекс.
- Уточни, мне нельзя было нервничать, когда ты лез в Тадж-Махале и нас могли арестовать, или когда меня похитили, или когда за мной гнались вооруженные аборигены, когда именно мне не надо было нервничать? - переходя практически на визг, кричала Женя.