Наконец, если всерьез проводить разницу между оппозицией и просто логическим различием, то у Н.С. Трубецкого имеется еще и тот богатый материал, который заключается в его классификации оппозиций. Здесь не место приводить и обсуждать эту классификацию. Однако классификация эта[68] базируется на животрепещущих явлениях языка и речи; и для этого, конечно, стоило вводить термин «оппозиция» и не довольствоваться просто термином «различие». В этом смысле исследование Н.С. Трубецкого в дальнейшем будет играть большую роль в спорах о противоположности оппозиции и позиции.
д) Далее, несмотря на весьма тонкий анализ фонемы, Н.С. Трубецкой все же недостаточно учитывает ее структурное оформление. Дело в том, что по многократным заявлениям Н.С. Трубецкого фонема представляет собою одновременно и нечто цельное, и нечто различное. Во всяком случае, она всегда есть возможность своих разнообразных речевых вариаций и тем самым, по крайней мере, содержит их в себе хотя бы потенциально. С одной стороны, она есть мельчайшая смысловая единица речи и потому неделима[69]. С другой стороны, однако, всякую фонему необходимо рассматривать в контексте речи, так что тем самым она не может не нести на себе особенностей своего окружения. Автор так и пишет:
«Фонема – это совокупность фонологически существенных признаков, свойственных данному звуковому образованию»[70].
Но это значит, что фонема есть не только единство, но и раздельность, причем это такая раздельность, которая необходима для фонемы, чтобы она была еще и цельностью. Другими словами, фонема не есть просто смыслоразличительная функция, но смыслоразличительная структура, так как под структурой мы и понимаем в настоящее время единораздельную цельность. Эту структурность своей фонемы Н.С. Трубецкой прекрасно понимает, но он очень далек от того, чтобы дать соответствующую диалектику этой фонемной структуры. Этой диалектикой фонемы нам и необходимо заниматься в настоящее время.
е) Имеется еще один момент в определении фонемы, который тоже прекрасно чувствуется Н.С. Трубецким, но который тоже не нашел у него соответствующей логической квалификации. Дело в том, что в фонеме, как и во всякой выдержанной структуре, отдельные ее моменты не только различны между собою и не только различны со своей цельностью, но в то же самое время обязательно еще и тождественны как между собою, так и каждый со всей цельностью. Да и вся цельность только тогда и является цельностью, если она наряду со всеми различиями совершенно одинаково и целиком присутствует в каждом своем отдельном моменте. Другими словами, во всякой структуре имеется еще и доструктурный момент, без которого не существует и сама структура. Когда я иду по улице, я иду не по материи улицы и не по идее улицы, но по самой улице. Вот эта самость и является во всякой структуре тем, что доструктурно.
И то, что этот доструктурный момент весьма ясно переживается Н.С. Трубецким, видно из такого термина, который он употребляет с особенной любовью, именно, из термина «нейтрализация». Из его книги можно сделать длинный список мест, где эта нейтрализация трактуется у него в самых разнообразных смыслах. Но ведь, собственно говоря, и всякая фонема есть не что иное, как нейтрализация всех ее возможных речевых вариаций. А если так, то всякая фонема только потому и возможна, что кроме ее структурного оформления в ней обязательно имеется еще и доструктурный момент как носитель всех ее признаков, не делимый на эти признаки и невыразимый даже и просто суммой этих признаков. Правда, для полного осознания этого доструктурного момента фонемной структуры опять-таки надо владеть диалектическим методом. Но Н.С. Трубецкой чужд этого метода, и этот метод тоже есть наша теперешняя очередная задача.
ж) Наконец, необходимо сказать еще и о тройном делении коммуникативного акта у Н.С. Трубецкого. Действительно, то, что он называет экспликацией, отлично и от экспрессии и от апелляции. С исследователем можно согласиться также и в том, что экспликация звуков является самым существенным предметом фонологии. Тем не менее при всей специфике экспликации предмет высказывания все же нельзя абсолютно отрывать от способа выражения у говорящего и от способа восприятия у слушающего. Нам представляется, что эти три момента коммуникации можно и нужно изучать не только в отдельности, но и в их нерасторжимом единстве. Но для этого в учении Н.С. Трубецкого невозможно находить никаких терминологических установок.