Ему также пришло в голову, что какой-нибудь отвлекающий маневр мог бы помочь им с Кресси преодолеть этот кризис, а ему — ускорить выздоровление. Если бы он уже начал поиски нового дома вместо того, чтобы сбежать в Керри, уже могли бы появиться какие-нибудь варианты. Оглядев скудно освещенную столовую, Фрэнк подумал, насколько мерзко все тут выглядит, особенно если взглянуть глазами вернувшейся домой Кресси. Она всегда ненавидела этот дом, это предместье, близость города. Если бы он тогда все не испортил — в Уотерфорде, когда они шли вдоль реки, — они, вероятно, уже подобрали бы себе идеальный дом; но как только он понял, что они все время избегают даже упоминать о Корибине, тут же испугался, что любой другой дом окажется неподходящим, и мужество его покинуло. Пути назад не было. Нельзя же было в самом деле рассказать детям все, что тогда произошло, дав им возможность самим судить о прошлом.
Рекальдо усилием воли стряхнул с себя апатию. На свете есть тысячи очень привлекательных мест, куда можно перебраться. И вероятно, это окажется вполне им по карману. Продюсеры заплатили ему очень прилично. Единственный сомнительный момент — как долго будет бить этот денежный фонтан. Как и всякого писателя, его беспокоило, на какое время ему хватит вдохновения и удачливости. Фрэнк скрестил пальцы, нетерпеливо отодвинул назад стул и позвал Кэти-Мей.
— Хочешь, поедем в Дублин? — спросил он удочери. — У меня там есть несколько дел, но у нас будет время съесть по гамбургеру. Ну, что скажешь?
— Надо купить цветы для мамочки, — предложила Кэти-Мей.
— Отличная мысль! — Он обнял малышку за плечи и прислонился своей пергаментной щекой к ее щечке.
Три часа спустя они вернулись домой с огромным букетом красных роз, новым кожаным ошейником, поводком для Рафферти и ворохом рекламных объявлений от пяти агентов по продаже недвижимости. Отец и дочь уселись за кухонный стол и стали все просматривать. К его удивлению, просмотрев примерно половину, он наткнулся на подробнейшее описание Корибина с цветной фотографией. Фрэнк смотрел на нее некоторое время, потом толкнул фото через стол к дочери.
— Что думаешь по поводу этого? — спросил он.
— Вот этот мне нравится больше, — заявила Кэти-Мей самым милым и независимым тоном, бросив лишь беглый взгляд на фото. В руке она держала страничку с плохо отпечатавшимся черно-белым снимком великолепно и пропорционально спланированного дома недалеко от Авоки в графстве Уиклоу. — Смотри, папочка, здесь в саду есть загон для собак — Рафферти понравится!
— Вопрос в том, моя маленькая, понравится ли там тебе, — заметил он. Кэти-Мей часто закивала с такой силой, что, казалось, сейчас у нее голова оторвется, и энтузиазм дочки открыл Фрэнку глаза на то, что в своих расчетах они с Крессидой в какой-то момент отодвинули на задний план не только сына, но и дочь. — Тебе не нравилось жить в Оксфорде? — мягко спросил он.
Кэти-Мей подняла удивленный взгляд.
— В общем, нет, — медленно произнесла она. — Мне там школа не очень нравилась. Другие дети надо мной все время смеялись. Говорили, у меня смешной акцент. — Тут у нее скривились губы. — У самих смешной! — Она задумчиво улыбнулась. — Друзей у меня там не было. Ни одной подруги, я же не могла никого пригласить к себе. Потому что дедушка болел. — Она пожала плечами. — Я и вправду очень-очень рада, папочка, что вернулась домой.
— А дедушка? Он тебе нравился? — Дедушка — такое взрослое слово для маленькой девочки! Она всегда называла его именно так, не «дед», не «дедуля» — а это о многом говорило!
— Ну, он, конечно, немножко на меня сердился, особенно когда я была еще совсем маленькая. — Кэти-Мей подняла на отца глаза. — Хотел, чтобы я все время вела себя тихо, потому что не любил шум. Но он не всегда был такой. Иногда мне разные истории рассказывал. Про войну. — Тут глаза ее расширились. — А ты знаешь, папочка? Дедушка был солдатом в Греции! И все его товарищи погибли. Пап, а что такое товарищи?
— Друзья, — ответил Фрэнк. — Его друзья.
Кэти-Мей некоторое время обдумывала услышанное.
— Он плакал о них и молился за их бессмертные души! — Она явно повторяла чужие слова. — Очень грустно, правда? Я и не знала, что старые люди тоже плачут. А потом начинал на меня сердиться и кричал, чтобы я убиралась вон. Странный он был немного. Никогда не знаешь, чего от него ждать. Мамочка сказала, он не очень хорошо себя чувствует, потому что очень-очень старый.