В поисках пути
Глава 1
Умирать очень, очень больно. А еще и страшно. Страшит неизвестность и небытие. Что я оставила после себя? Мать, у которой кроме меня больше нет родных детей, только приемный сын. И мой отец, но у него есть родной ребенок. И все! Больше ничего после меня не осталось. Был человек и не стало. Как лист на дереве — по осени он опадает, но мир от этого не только ничего не теряет, но еще и приобретает. Но в отличие от листа, я надеюсь, что оставила после себя хотя бы воспоминания. Хочется верить, что приятные. Но это вряд ли — с моим-то характером!
Я думаю? Разве умершие думают? Думаю — значит живу! Надо бы открыть глаза и оглядеться, куда я собственно попала. Может меня оживили как и планировал Лай? От воспоминаний о белобрысом, голубоглазом эльфе в груди защемило. Как он переживет мою смерть?! Надеюсь справиться.
Пугает меня тишина вокруг! Даже уже и не знаю что страшнее — умирать или узнать, что там за Завесой? Пока не открою глаза, не узнаю, что же меня окружает, и где я все-таки нахожусь.
Так, набираюсь храбрости и открываю глазки. На раз… два… три!
Да, я ожидала увидеть что угодно, но только не то, что предстало перед моим взором! А узрела я следующую картину: около меня стоит прекрасная женщина с рыжими волнистыми волосами. Высокая и стройная, она возвышалась надомной и внимательно смотрела на меня своими огромными, ярко-зелеными глазами. Странно, платье и волосы незнакомки развивались, но ветра я не чувствовала.
— Я уж подумала ты не решишься открыть глаза, — улыбнулась мне незнакомка.
— С кем имею честь разговаривать? И где я собственно оказалась? — подозрительно уточнила я.
Женщина рассмеялась звонким смехом, лукаво поглядывая на меня. А вот мне совсем не смешно. Я все же верила, что Лай меня спасет, но видно не судьба. Огляделась вокруг. Ощущение, что вокруг туман, даже поверхности, на которой стою, не видно. Но раз рядом нет эльфа, значит, я точно не ожила. Следовательно…
— Ну, наконец-то догадалась! Я думала ты посообразительнее.
— А часто умершие быстро соображают? — огрызнулась я.
Глянула в разрез платья, куда вонзился нож. Крови нет, платье чистое. Только место, куда вонзился нож, обозначается треугольной звездочкой в основании розы-шрама. Что ж, здравствуй загробная жизнь. Вот мне интересно, эта рыжая ехидна будет меня все время сопровождать или я смогу встретиться с кем-то еще? А может мне и вовсе придется вечность провести в одиночестве?
— Ни то, ни другое.
Она, что, мысли читает?!
— В некотором роде. Ты уверенна, что хочешь узнать именно это? Больше у тебя нет вопросов?
— Узнать мне хочется больше, чем я могу задать вопросов. Даже не знаю с какого начать. Вот я до сих пор не знаю, с кем разговариваю и лишь смутно догадываюсь куда попала. Хотелось бы в этих вопросах побольше конкретики. Так же меня волнует, как прошло жертвоприношение и засчиталась ли моя смерть в соответствии с Пророчеством. Из этого следует вопрос, проснулась ли магия? Еще меня волнует…
— Я поняла, поняла. Давай по порядку. Я — Лания, верховная Богиня. Ты еще не на Пути в Чертоги, но уже умерла. А на счет пророчества смотри, — и Богиня провела рукой, разгоняя часть тумана окружавшего нас.
Открывшийся голубой проем пошел мелкой рябью, а потом перешел в очень точную картинку. Последняя глаз совсем не радовала. На ней лежала я на белом алтаре, вокруг суетились эльфы, что-то напевая и совершая какие-то манипуляции руками. Наконец, один из них отрицательно покачал головой Лаю, и они все вместе покинули место жертвоприношения. «Цветок», как я обозвала образованные из мрамора гнутые стены, опустел. То, что меня не смогли оживить, я переживу (смешно звучит для умершего человека), но проснулась магия или нет?
Тут произошло следующее. С криком: «Так быть не должно!» — Лай вырвал жертвенный нож и полоснул вены на руках так, чтобы кровь стекала в образовавшуюся на моей груди рану.
Я даже зашипела, приложив руку к шраму, так у меня стало жечь в груди.
— Чтоб тебя… — ругнулась я. — Что это еще такое? Разве умершие чувствуют боль?
— Ты смешная! Это пробуждается магия. Готова продолжить? — в глазах Богини мелькнули озорные искорки.
— Подумай, может не стоит терпеть боль? Хоть после смерти расслабишься, — вслед за голосом явился черноволосы и кареглазый Хорст, Бог потерянных душ, еще его называют Богом-шутником не смотря на то, что чувство юмора у него весьма своеобразное. Ага, только его для полного счастья мне и не хватало! — Рад, что я дополняю твою картину счастья.
Что?! И этот мысли читает? Будут ли когда-нибудь мои мысли только моими? Это же просто невыносимо!
— Никто и не выносит, — подмигнул мне Бог.
В этот момент, на картинке, неприлично выражаясь, за жертвенный нож схватился Танн, повторив манипуляцию эльфа. Что он делает?! У него красная жидкость — нехватка, он и так теряет ее с каждым ударом сердца!!! И чего они пытаются этим добиться?..
Моя кровь, стекая по желобу, коснулась копыт стоящего над моей головой единорога. У него вдруг загорелись перламутровым светом глаза, и такой же свет стал подниматься по витому рогу, пока луч не устремился в небо. И так было со всеми животными, пока не присоединился последний луч и в небо не ударил столп яркого, ослепительного света.
И тут меня пронзила острая боль в груди и все поглотила перламутровая вспышка.
— Очнись, хватить валяться!
Хорст? У Лая не получилось намеченное спасение и теперь я точно умерла. Ладно, отрицательный результат — тоже результат.
— Лиа, хватит паниковать и возьми себя в руки, — Лания мягко прикоснулась к моей руке.
— Хорошо, — я поднялась. — А что собственно здесь произошло?
— Магия просыпается! И все благодаря тебе.
Порадоваться данному событию мне не дал Хорст:
— Ты хоть понимаешь, что натворила?! Ты думаешь магия — это добро? Магия это меч и она в любой момент может стать карающим!
— Ладно тебе, Хорст. Не кипятись! Если что-то произошло против всех твоих стараний — это еще не значит, что виновата она. Первую ошибку допустил ты. Помнишь?
— Да помню я, помню! — и Бог разразился смехом, от которого задрожал туман. — Что ты на меня так смотришь?! Да, благодаря именно моим стараниям ты здесь. Не смотря на то, что старался я для того, что бы ты сюда не попала.
Хорст и о моем благе заботился? Что-то больно подозрительно!
— Конечно, я не о твоем благополучии переживал! — продолжил Небожитель. — Я пытался сделать все, что бы магия не проснулась.
— Зачем? Чем тебе мешает магия?! — не поняла я.
— Все очень просто — пока магию могу даровать только я, соответственно и обращаются ко мне. Я становлюсь популярным! Может и Ланию подвину на пьедестале, — Бог кинул взгляд на Небожительницу.
— Не дождешься, — фыркнула рыжая.
— Это мы еще посмотрим! Но я сам себе поставил первую «палку в колесо». Ты родилась с весьма немаленьким магическим резервом. То есть потенциально ты могла стать эльфийским жертвоприношением. Я, в надежде не допустить смешения трех кровей, которые по условию Лании должны были смешаться в тебе, даровал одну каплю своей, божественной. Что существенно увеличило твой резерв. Была у меня потаенная надежда, что ты в столь малом возрасте не переживешь принятие божественной крови.
— Что?! — кажется, мои глаза попытались покинуть пределы моего тела.
— Да, да. В тебе есть частичка божественности. Но ты, как на зло не только не погибла, но и полностью приняла весь мой дар. Просто удивительно! Я понял, что принятых мер оказалось недостаточно. Дабы не допустить формирования розы у тебя в груди, я оставил на память тебе этот шрам, — и он указал на кривой стебель моей «розы».
— Но мне сказали, что он…
— … получен тобой еще в младенчестве. Решив еще раз подстраховать себя и не допустить твою встречу с эльфом, я свел тебя с Таннирталеном.
— Танном? Но это же только помогло мне дойти до цели! Без него бы я просто не справилась с путешествием.