— Я… Я не знаю, правильно ли поступаю… — снова начал он, после долгого молчания, — но я думаю мне еще долго не представится шанса. Лиа! Посмотри на меня!
Да что я там не видела? Все то же, что и вчера, ничего нового. И не буду я смотреть. Если увижу твои глаза, уверена, что прощу. Но я к этому еще не готова.
— Посмотри на меня, прошу! — парень коснулся моей руки.
Я даже не стала отдергивать. Мне было глубоко все равно, что он хочет от меня. Больше, чем меня сегодня обидели, никто уже обидеть не сможет. Даже замужество меня уже так больше не пугает.
— Просто скажи, смогу ли я когда-нибудь стать тебе хотя бы другом?
Ты им быть и не переставал, просто я за сегодня выросла и поумнела. А как следствие мне пришло осознание, что у каждого свое понятие дружбы.
— Не молчи, умоляю! — голос парня дрожал. Только твоих слез мне для полного счастья не хватает! Сам заварил кашу, а я виноватой опять себя чувствовать должна? Ну уж дудки! — Я дурак и идиот! Но я хотел защитить тебя, я не думал, что ты это так… неправильно поймешь.
Вот он не отстанет, да?
— Это даже хорошо, что ты молчишь. Я знаю, что ты слышишь, поэтому я просто расскажу тебе, как видел эту ситуацию я, а ты… Ты можешь потом на меня и дальше обижаться или… понять и простить.
Это исповедь? Но я же не настоятель храма, я вообще… и вообще меня здесь нет! Вот! Мне не хочется слушать это. Ну, вот ни сколечко не хочется!
— Не вздыхай, я все равно не уйду, пока не объяснюсь. А потом… потом можешь на меня обижаться, ругаться и даже побить себя разрешу… хлысто-ом, — лукаво глянул на меня эльф. Но не увидев с моей стороны никаких подвижек и даже улыбки, вздохнул. — Лиа, хватит. Прошу, — как-то совсем грустно посмотрел на меня парень.
Я же ничего не делаю! Вот делаю и им не нравиться, не делаю, тоже не нравиться! Да на вас, дорогие мои, не угодишь!
— Виноват. Казнить и без возможности оправдательного приговора. А виноват лишь в том, что счастья тебе желал. Хоть на два денька, потому что потом… потом пришлось бы о-о-о-очень долго ждать, что бы хотя бы прикоснуться к тебе, без боязни тебе навредить.
И все? Что-то мало мне в это верится. Вот зуб даю, это далеко не все, что он хотел мне сказать.
Лай посмотрел на меня, снова вздохнул и выдал на одном дыхании, не сводя взгляда с кисточек балдахина:
— А еще я хотел быть у тебя первым, — снова взгляд на меня. Молчу. — Понимаю, это жутко эгоистично, но как только я представлю, что ты с ним… что ты там… что вы… Извини, я зря пришел, — и поднявшись рывком, Лай вылетел за дверь.
А я… а у меня снова слезы. Потому что именно этого я и не хочу — не хочу делить ложе с нелюбимым мужчиной. Постель, что до конца его дней будет для меня пустым, безжизненным и суровым наказанием! Не хочу!
Хочу… Хочу просыпаться с улыбкой, глядя на любимого… Лайя хочу… и Танна.
Боги! Я вас ненавижу! Как же вы меня вымучили.
Утром меня застали в той же позе, что и была вечером. Заставили встать, одеться, спуститься к столу и со всеми поздороваться. При взгляде на меня Танн не сдержался — у него округлились глаза. А потом сузились и этот взгляд уже достался Лайю. Не повезет ему…
Размазав по тарелке блинчик, отпросилась к себе в виду важности предстоящего дня. И пока никто не передумал быстренько смылась из-за стола.
В комнате мне расслабиться не дали — сразу несколько служанок занялись моим внешним видом. Сейчас приводились в порядок руки и ноги. Я принимала процедуры с безразличием и отчужденностью.
Отвлекло меня от созерцания тучек в окне робкий стук. Дверь отворилась и за ней оказался Барток. Шикнул на девушек и отправил их ненадолго прогуляться.
Как дверь закрылась, он кинулся меня обнимать. И не смущает же его, что я чужая невеста, почти жена!
Только когда меня обеспокоенно отстранили и поинтересовались, что со мной происходит, я поняла, что не ответила на объятия и никак не выразила радость по поводу встречи.
— Та-а-ак! И чего мы молчим?! Обиделась? — я кивнула. — На меня? — лукавый взгляд.
Я отрицательно помотала головой.
— На Нара? — снова не угадал.
И так до тех пор, пока не дошли до Лайя.
— Да не может такого быть! — его брови поспешили на встречу с волосами. — Он же… Ну вы даете! И сильно обидел?
— Угу, — вздохнула я.
— Так… этот обидел, за того замуж не хочешь…
— Не хочу, — подтвердила я.
Меня смерили взглядом, потом померили тем же взглядом окно, но вот после осмотра высоты, был сделан правильный вывод — можно разбиться.
— Это не вариант… — фраза относились к окну. — Как бежать будем?
Я не удержалась и улыбнулась. Барток… Как всегда на моей стороне!
— Ну чего ты молчишь?! Показывай тайные тропы из комнаты. Вот не поверю, что ты их не знаешь.
— Знаю, — и взгляд невольно скользнул по гобелену.
Естественно от Бартока направление взора не укрылось.
— Значит гобелен…
Меня подхватили на руки и понесли к висевшему на стене полотну.
— Открывай. Убежим куда-нибудь подальше и будем жить припеваючи, — получив мой полный недоумения взгляд, парень уточнил, — как брат с сестрой. Но если ты захочешь большего, — улыбнулся друг.
— Идея великолепная! Честно-честно! Вот только как поступит в таком случае Граввлан? — поинтересовалась я тем единственным, что сдерживало меня от такой глупости, как побег. Я о нем и сама думала, но не решалась.
— Он будет о-о-очень недоволен! Думаю, даже может и войну развязать, особенно если его гордость пострадает. Ты поэтому не отказалась от брака?
— Да.
Меня поставили на пол и крепко обняли, прошептав на ушко:
— Если я могу помочь, ты только скажи…
Мне? Помочь? Наивный! Мне даже умереть насильственной смертью нельзя!
— Опять молчишь, — не отрываясь от меня прошептал Барток. — Ты мне только скажи, если он будет тебя… оскорблять. А уж если будет плохо себя вести!.. Только обязательно скажи! — я кивнула. — Не расстраивайся! Ведь ты будешь самой замечательной невестой и самой лучшей женой! — он меня отодвинул на длину вытянутых рук. Внимательно посмотрел в глаза и добавил: — Мне б такую!
То-то Крелан обрадуется! Ой! Я тут со своей бедой, но Рисана и Слок ждут моей помощи! Расслабилась!
— Барток, можно тебя попросить?
— Она еще спрашивает! — возвел очи к небу парень.
— Попроси, пожалуйста, твоего отца зайти ко мне.
«Какой же он классный!» — думала я, когда за Бартоком закрылась дверь и мной снова занялись служанки.
Разговор с Креланом был недолгим. Как только я объяснила, кем являются приемные родители Слока, у риита сразу отпали все возражение и он клятвенно пообещался дать немедленное согласие на их брак. Ну вот, хоть у кого-то все хорошо. Не то, что у меня.
Меня мучили долго и нудно. Мыли, скребли, расчесывали-заплетали, натирали, умывали, одевали… Я все терпела и не возмущалась. Выглядеть плохо означало бы неуважение к родителям. А их я, не смотря на их поступки, очень сильно люблю. Так что возьму себя в руки и перед алтарем скажу клятву на крови. И назло всем буду счастлива! Ну а если нет, то запрусь в башне повыше и буду иногда летать на Лике. Так и скоротаю свои дни. Надо бы придумать себе занятие на следующие шестьдесят лет. Ага, буду крестиком вышивать, приданное праправнукам.
Вечером, перед днем торжества, я все же зашла к Лайю, хоть все еще на него обижалась. Как только подумаю, что он со мной, как с вещью… так руки сами в кулаки сжимались и слезы на глаза наворачивались!
Я тихонечко постучала, но мне никто не открыл. Я повторила — и снова тишина. После третьего безответного раза я сама открыла дверь. Я думала, что комната будет пустой, ведь никто не открыл. Но на деле оказалась, что комната даже очень заселена. На кровати, в точности повторяя мою позу, лежал эльф. Бледный, уставший, забинтованный и не сводящий взгляда с потолка. Он хоть слышал, как я в дверь ломилась? Или он спит с открытыми глазами?