Все это время эльф, приобняв меня за плечи, выводил обратно из темницы. Вот паразит! Нет уж! Я доберусь до него! И уж если после этого от Нолиара что-то останется, тогда «это» и придадим закону! Решительно вырвавшись из рук, я упрямо затопала обратно в темницу. Стражник, невольный свидетель всех этих сцен, стоял вытянувшись по струнке и пытался слиться со стеной, только бы не попадаться мне на глаза. Неужели я так страшно выгляжу?
— Ты упрямая до невероятности! — наградил меня сердитым взглядом Танн.
— А вы должны мне были сказать, кто стоял за этим… всем! — язык не повернулся сказать о смерти матери.
— Мы не хотели тебя тревожить, — невинно захлопал глазами эльф. — Ты так сильно переживала… А тут мы с известием, что это все сделали вовсе не враги, а твой предполагаемый брат двоюродный… Мы не смогли, прости.
«Не хотели они!» — ворчала я сопровождаемая двумя молчаливыми фигурами. — «А то, что для меня это может быть важным, их не интересует! Вот почему я все узнаю последней, а? кто мне скажет?»
Сзади под мое монотонное ворчание раздавались горестные вздохи, но оправдываться они явно не собирались, что злило еще больше.
За очередным поворотом меня остановил Танн, огорошив:
— Анилиа, твой отец вообще-то запретил кому-либо общаться с Нолиаром.
Я, кажется, зарычала. Это же надо было дождаться, когда я почти дойду до конца, что бы мне это сказать. Да я сейчас его сама здесь прикопаю, этого несносного чернявого!
— А твой отец мне сказал, что тебе пора уезжать и готовиться к свадьбе. Почему ты еще тут?
Как-то совсем нехорошо на меня посмотрел парень, с таким хищным прищуром. Мне даже захотелось за Лайя спрятаться, но я сдержалась.
— Как только я посчитаю нужным, я сразу покину этот весьма негостеприимный дом, — окатил меня ледяным тоном Танн.
Я, сжав кулаки, хотела кинуться в него вертевшейся на языке репликой, но мою руку сжал эльф, напомнив, что мы здесь совсем по другому поводу. Выдохнув несколько раз, я успокоилась. И вообще, чего я так завелась? Как будто сама некоторое время назад к алтарю не ехала, но не устраивал же мне истерики Лай. А он имел на это право, в отличие от меня.
До нужной камеры мы дошли молча. Как и следовало ожидать у самой двери и у каждого поворота стояли по двое стражников.
— Откройте, — потребовала я.
— Император Сидиан запретил любое общение с заключенным.
— Знаю я! Просто хочу спросить, зачем он убил мою мать.
— Я итак тебе отвечу, — раздалось из-за двери.
Лица стражников вытянулись. Правильно, запрет на общение с пленным есть, а вот ему никто разговаривать не запрещал. Пусть так.
— Это была месть! Твой отец забрал у меня отца, а я хотел забрать у него сына, только твоя мать помешала, за что и получила.
Мой рывок к двери, сдержали парни. Потом синяки на руках будут.
— Пустите, — шипела я на них, — этот гад не стоит того, что бы жить. Его казнить, нельзя помиловать! Но до самой казни ему не дожить, уж я лично прослежу за этим!
— Ваш отец приказал не трогать его до решения Совета, — робко встрял один из стражников.
— Вот он пусть и ждет! А я требую мести! — очередной рывок сопроводил звук рвущейся ткани.
— Да у вас там страсти кипят! Вам лишние свидетели ни к чему, — из-за двери послышалась злая усмешка верящей в свою неприкосновенность мрази.
Стражники заметно напряглись под взглядами трех злобных магов.
— Ваше Высочество…
— Послушай сюда, Нолиар, — процедил сквозь зубы Танн, — молись всем известным тебе Богам, что бы тебя казнили здесь. Потому что если по великой доброте душевной тебе сохранят жизнь, тебя ждет Драконий суд. И поверь, там наказание по сравнению с которым дарованная смерть — это великое благодеяние.
И потянув меня за руку Танн двинулся на выход.
— Я не понимаю, — сказала я по пути наверх.
— Чего? — поинтересовался эльф.
— Что стоит Нолиару превратиться в дракона и разнести дворец к троллевой матери?
Парни переглянувшись, одновременно усмехнулись. Но ответил только Танн:
— Заклинание. Ниши маги наложили заклинание, которое не дает ему возможность менять облик.
— То есть как только они уедут…
— Те, кто контролирует заклинание не уедут, пока не будет вынесен приговор. Так что можешь быть спокойна.
— Угу, — буркнула я, будешь тут спокойна!
Уже добравшись до своей комнаты, я все же решила спросить у чернявого:
— А что с ним сделают драконы? — уточнила я у Танна.
— Первое — это лишат крыльев, а значит самого ценного, что есть у каждого дракона — свободы и полета. А второе… за покушение на наследника, лишат… м-м-м… возможности самому оставить наследников.
— Это как? — не поняла я.
— Не суть важно как! — и чего он так завелся? — Главное, что он не сможет наделать таких же подонков как он. Ясно?
Я кивнула. Суть понятна, ага.
Провожали драконью делегацию всем городом. Были и цветы, были разноцветные огненный шары — подарок от эльфийских послов драконам. Пока я горевала, они умудрились мир заключить, теперь эльфы и драконы друзья, ага… на бумаге. А сами сторонятся друг друга. Но мне кажется им надо время свыкнуться с мыслью, что закоренелые враги теперь союзники.
Красиво! Дракону улетающие под восходящее солнце, окрашивающее небо невероятными красками. Опять-таки спасибо эльфам, что поставили мощный блокирующий щит на всех, чьи мысли могли бы прочитать драконы.
А я, даже не поблагодарила Танна, за его поддержку пока я… хм, отсутствовала. Я зажала чешуйку и как могла громко подумала: «Спасибо! Удачи! И… свадьбы без сучка́ и задоринки!» Мне показалось, или один из драконов выбился из схемы, но быстро вернулся в строй?
— Попрощалась? — услышала я тихий голос эльфа над самым ухом. Я чуть заметно кивнула. — Но ты же обещала, что придешь на его свадьбу.
— Не я — отец. Я ничего не обещала.
Ага, перед самым отлетом, отец Танна договорился с моим отцом о присутствии нашего семейства на их торжестве. Это все потому, что меня дракон так и не смог убедить присутствовать на церемонии, обещав невероятную зрелищность. Мое взывание к тому, что мне хватило одного торжества, и что траура одного тоже более чем достаточно, его не убедило и он пошел другим путем. Его родители убедили… моего отца в том, что нам всем не помешает отвлечься. И тонко намекнули, что это сильно укрепит союз двух государств. Тут мой отец и сдался, слабак!
Эльфийское посольство покинуло нас на следующий день. Линиэль по-отцовски на прощанье погладил меня по голове и обещал присматривать. Прощание им устроили драконьи маги. Тоже было красиво и незабываемо — они исполнили прощальный танец. Нет, они не танцевали на площади под музыку, они воспарили в небо — и это было прекрасное и завораживающее зрелище.
Барток покинул нас вместе с эльфами, все еще являясь главой посольства нашего государства у эльфов. Обучаться магии он тоже будет там. Я обещала его навестить, когда выдастся время.
Крелан расплывался от удовольствия и значения собственной важности. Еще бы! Сын глава посольства у эльфов, дочь — невеста приемного сына главы клана карсы.
После отлета дорогих гостей я не дала императору смыться от меня, в который раз требуя пояснения по поводу смерти его брата. Отец поняв всю серьезность моих намерений отвел в свой кабинет и, усадив меня напротив, рассказал, как было дело и почему Нолиар считает его виновным.
Когда погиб мой дядя ему было двадцать шесть, а моему отцу пятнадцать. Все произошло совершенно неожиданно. Они и их лучший друг Да́рсир обсуждали недавний бал. Все попытки сплавить младшего брата из комнаты не увенчались успехом, поэтому обсуждение новой пассии дяди происходило в присутствии Сидиана. Эта золотоволосая леди появилась, словно неоткуда и поразила всех своей неземной красотой, грацией и легкостью в общении. Проще говоря, молодой император влюбился, как дитя. И вот теперь горел желанием обсудить с другом проведенную ночь, но мешал братец, навостривший ушки.