Взгляд мой переместился на небо, что было точно расшитым бисером покрывалом с редкими фиолетовыми сполохами. Бисер сверкал и переливался разными цветами, успокаивая и маня одновременно. Какие же мы мелки и ничтожные пылинки во вселенной. Но при этом дорога каждая судьба, каждый путь.
Пока я рассматривала звезды, раскиданные по ночному небу, тишину нарушали лишь дуб с рекой. Парни молчали.
— Что-то случилось? — посмотрела я сначала на одного, потом на другого.
— Ты так давно не улыбалась, что я боялся спугнуть мысли бродившие в твоей голове, — усадил меня к себе на руки Лай.
— По-о-о-о-ошли домой, — зевнула я. — Жарлиз до завтра. Встречаемся на этом же месте. Покажешь, как протекает жизнь под водо-о-о-ой, — не сдержала я второй зевок.
Поднявшись, я в своем мороке направилась к берегу. Все бы было ничего, если бы мне, уже сонной, не попалась под ногу рыба. И что она делает так близко от нас? Неужели спит? Я, естественно, не смогла на нее не наступить, а потом испугаться. Мало ли кто под темной водой скрывается! Я дернулась, потеряла равновесие и мой визг поглотила вода.
Покуда меня бултыхающе-булькающую вытащил Лай, я уже успела наглотаться воды и проснуться. Сзади снова раздавался смех.
Все, домой, домой! Никаких ночных гулянок. Спать! Облачившись в подсушенную одежду мы направились обратно.
— Ты так и будешь здесь сидеть? — уточнила я у Лай, который проводив меня в комнату и уложив в постель уселся рядом и пристально меня разглядывал.
— Могу лечь, — последовал ответ, сопровождаемый хитрющей улыбкой.
— Можешь, — спокойно подтвердила я. И уточнила: — На твою кровать.
— А мне на этой больше нравиться.
И улыбнувшись от уха до уха, этот наглец развалился рядом.
— Ты что делаешь? Как я буду утром объяснять отцу твое присутствие в моей спальне? Иди-ка ты… — попытка спихнуть обладателя наглой белобрысой макушки не увенчалась успехом, — в свою комнату.
— Я сам скажу отцу, что я здесь делаю, и что у нас все серьезно.
— ЧТО-О?! — кажется, так я еще не удивлялась. — Ну, уж нет! Давай, топай в… отсюда.
Я стала толкать его руками к краю моего ложа. Но мои руки были перехвачены за запястья и зафиксированы над головой.
— Ах так! — я пустила в ход ноги.
Как же тяжело бороться вроде бы с легким и изящным эльфом! Мои ноги попали в плен к его. Но я так быстро не сдаюсь! Я стала извиваться всем, оставшимся свободным, телом. Тогда этот остроухий просто сел на меня.
Нависнув надомной, он уточнил:
— Еще попытки сопротивляться будут или ты признаешь мое превосходство?
— Никогда!
Оценивающий взгляд эльфа прошелся от моего лица до груди и обратно, снова встретившись со мной глазами. Я понимаю, почему именно туда упал его взгляд — я тяжело дышала от борьбы и моя грудь высоко вздымалась, иногда касаясь его. Или все же не от борьбы я так часто дышу?
— Ты уверена? — пощекотал своим дыханием мое ушко Лай.
Я не ответила. От его близости у меня внутри образовывался огненный ком, обладающий собственным мнением. И он требовал, что бы я прижалась сильнее… была еще ближе… Словно мы были недостаточно близки. Мысли путались в голове. Я понимала, что если сейчас откроется дверь и кто-нибудь заглянет, то осудит наши действия, но в то же время я категорически не хотела, что бы эльф отодвинулся хоть самую капельку.
Дыхание у Лайя билось и стало частым, как будто он долго и без остановки бежал. Его взгляд блуждал по лицу, словно не мог сосредоточиться на чем-то одном.
Поддавшись порыву я, закрыв глаза, потянулась к нему. Сама, потому что мне хотелось именно этого. Почему-то вспомнилось, как в пещере я потянулась к Танну и… и он тогда ушел, оставив меня одну полную отчаяния и осознания собственной глупости. Испугавшись повторения, я потянулась еще сильнее. Но мой Лай не стал заставлять меня ждать, накрыв мои губы страстным, горячим поцелуем.
Отпустив мои руки, он прижал мою голову к себе, чтобы я не смогла, подавшись порыву разорвать поцелуя. А я и не собиралась, хоть на самом краю сознания и мелькала мысль о том, что за это отец нас по головке не погладит. Но это будет потом, а сейчас… А сейчас мои, получившие свободу, руки — предательницы, обняли гибкое тело эльфа, еще сильнее прижимая меня к нему.
Он владел мной, он делал с моим ртом то, что я никогда и никому не позволяла. И, к моему стыду, мне это безумно нравилось. Более того, мне хотелось большего. Отпустив эльфа, мои руки сами по себе стали расстегивать пуговки на его рубашке. Вот и оголенный великолепный торс. Но мне, как и мом рукам этого мало — они уже направляются к пряжке ремня.
Эльф тоже времени даром не терял, и моя ночнушка была уже задрана выше бедра. Опустив колено, он раздвинул мои ноги, не переставая одной рукой придерживать мою голову и целовать меня, а второй блуждать по моим ногам, заставляя меня выгибаться вслед ее горячему движению.
— Ты меня любишь? — услышала я сквозь красную пелену желания.
— Очень, — снова потянулась я к нему, не желая останавливаться. Да и разгоряченное тело требовало продолжения.
— Я тоже тебя люблю. И именно по этому, то, что сейчас происходит, мы отложим до нашей свадьбы.
— Что? — открыла я глаза и когда смогла сфокусировать взгляд, уперлась взглядом в голубые глаза парня. Он смеется? — Но я хочу сейчас!
— Я знаю. Я тоже, — и он снова прикоснулся ко мне губами, но совсем ненадолго. С явным трудом оторвавшись от меня, добавил: — Но я хочу, что бы у тебя было все как положено! Свадьба, платье, гости, традиции, первая брачная ночь. А то, к чему мы сейчас идем, не совсем соответствует этому плану.
— Она и будет первой брачной ночью, остальные добрачные, — погладила я по щеке эльфа и потянулась к его горячим губам.
— Нет, — Лай лег рядом, — так быть не должно. НО! Чем быстрее ты согласишься быть моей женой, тем быстрее мы продолжим начатое, — глянул на меня лукавым взглядом остроухий. — И я предупреждал, что ты сможешь снять с меня штаны только будучи моей женой.
— Это нечестно, — закапризничала я. — Почему ты не хочешь сейчас?
Я приподнялась на локте и водила пальцем от его груди до пупка и обратно.
— Вопрос неправильный. Я очень хочу сейчас, но это не благо для тебя…
— Зачем решать за меня? — перебила я эльфа. — Мне виднее…
— Сначала дорасти до моих лет, тогда сама поймешь, — в этот раз он перебил меня.
— Ты издеваешься?
Он поймал мою блуждающую руку, поцеловал ладонь и прижал ее к щеке.
— Просто поверь, что так будет лучше. Лучше расскажи, что происходит у вас с Танном?
— Да ничего, — вздохнула я.
— Он знает о твоих чувствах?
— Я не знаю. Всегда, когда я пыталась его хоть поцеловать, он сбегал и отвергал меня.
— Всегда-всегда?
— Ну… был один раз, когда он сам… — я посмотрела в голубые глаза, потому что почувствовала, что эльф весь напрягся. — Наверно, лучше не стоит об этом.
— Наверно, не стоит. Но как только я подумаю, что не всецело принадлежишь мне, я готов на все, лишь бы изменить такое положение дел. Что ты засопела? Я же серьезно. Ты совсем никак не можешь не тянуться к Танну?
— Я бы с радостью отказалась от чувств к нему. Особенно если учесть, что у него есть невеста… и у них будут дети… Я так хочу его отпустить. Я всеми силами стараюсь не показывать своих чувств к нему… Потому что это неправильно, так не должно быть! Как же тяжело признавать, что он теперь навсегда для меня будет чужим и мне надо его отпустить… А вообще моя очередь задавать вопросы. Скажи, как получилось, что ты так легко отдал меня Илдинару?
— Легко? — усмехнулся парень. — Да я чуть с ума не сошел, когда узнал. Потом у меня состоялся серьезный разговор с отцом. Он тоже требовал, что бы я не позволил состояться этому браку и если на то потребуется, применил силу и увез тебя в Даинирен. Но разве я мог пойти против того, что является частью твоей жизни, если ты избрала такой путь. Мне хватило времени, что бы понять, что Граввлан пойдет на любые жертвы, что бы заполучить тебя. Ведь именно ты гарантия сотрудничества эльфов и драконов с Блетрисой.