Олег. Ты же обещала...
Вбегают Федор, Таня, Клавдия Васильевна, Леонид, Коля. Умолк аккордеон, высунулся Геннадий.
Леночка (Федору). Посмотри! Посмотри! Это он!!! Я как каторжная... Я с такими трудами...
Олег (растерянно). Я кормил рыб...
Леночка. Чтоб сдохли твои проклятые рыбы! Чтоб они сдохли! Да я их!! (Бежит к окну, хватает банку с рыбами, мечется с ними по комнате. Из банки плещется вода.)
Олег. Оставь их!.. Что ты!.. Оставь!!
Леночка. К черту их! (С размаху швыряет банку в окно.)
Олег (кричит). Они же живые! (Бросается во двор.)
Леночка. Это не дом, это какое-то бандитское заведение!
Геннадий (глядя в окно). Кошки их жрут.
Леночка. Так им и надо!
Вбегает Олег. Он остервенел и плачет.
Олег. Ты моих рыб!.. Ты!!! Из-за этого барахла!.. Ты... (Вдруг начинает срывать покрывала с мебели, бьет вещи кулаками, царапает ногтями, плюет.)
Леночка. Оставь! Что ты! Оставь!
Олег. Нет!! (Вдруг вскакивает на диван, хватает саблю, вытаскивает ее из ножен и начинает рубить вещи.)
Леночка (кричит). А-а-а!.. А-а-а!..
Клавдия Васильевна. Олег, не смей этого делать!
Таня. Олег, остановись!
Коля. Перестань! (Останавливает Олега.)
Олег бросает саблю и бежит в дверь.
Клавдия Васильевна. Олег, Олег!..
Геннадий и Коля бросились за Олегом. Леночка, как безумная, бегает от вещи к вещи. Федор с возгласами: "Леночка! Леночка!" -- растерянно бегает за ней.
Занавес
Действие второе
Та же комната. Часть вещей вынесена. Дядя Вася и Коля разбирают поломанную кровать. В комнате кроме них Таня и Леонид. Таня стоит у двери в комнату Федора, оттуда слышен плач Леночки и голос Федора.
Леонид (Тане). Плачет?
Таня. Плачет.
Дядя Вася. Вздуть бы его, паршивца! Люди старались, делали, а он, видите ли... Понимания нет.
Быстро входит Федор.
Федор (встревоженно). Мама!
Вбегает Клавдия Васильевна.
Клавдия Васильевна. Что, Федя?
Федор. У нас есть какие-нибудь сердечные капли?
Клавдия Васильевна. Леночке плохо?
Федор. Да.
Клавдия Васильевна. Кажется, были. (Ушла искать капли.)
Коля. Давай я в аптеку сбегаю.
Таня. Может быть, доктора вызвать? Что с ней?
Федор (растерянно). Сам не знаю. Закрыла глаза и лежит. Зубы стиснула и все за сердце рукой держится.
Леонид. Ты не волнуйся, все пройдет.
Таня. Я зайду к ней. (Пошла к двери в комнату Федора.)
Федор. Нет, нет, подожди. Лучше ее не трогать.
Дядя Вася. У Севастьяновых в прошлом году вот так же сноха пришла домой после работы, легла и умерла. А ведь сама фельдшер была.
Тяжелая пауза.
Федор. Придет этот мерзавец, я ему уши оборву.
Входит Клавдия Васильевна.
Клавдия Васильевна (подавая Федору пузырек). Валерьянка с ландышем.
Федор берет пузырек и быстро уходит к себе.
Олег не приходил?
Коля. Что ты волнуешься? Я же сам видел: Геннадий его догнал, и они пошли вместе.
Клавдия Васильевна ушла.
Дядя Вася. Бери, Колюха.
Коля (поднимая вместе с дядей Васей кровать). Пошла, погребальная!
Дядя Вася и Коля ушли.
Леонид. Эх, натворил мальчишка дел!
Таня. Вы знаете, Леня, у нас в последнее время дома как будто черная кошка пробежала.
Леонид. А мне всегда хорошо у вас.
Таня. Вы -- гость, Леня, чужой человек, вам не видно.
Леонид. Танечка, мне так хочется быть в этом доме совсем, совсем своим человеком! Вы знаете, я, в сущности, одинокая собака -- родители вечно в разъездах: то в Голландии, то в Швеции, и все на год, на два. Квартира огромная, а как пустыня. Простите, я перебил вас.
Таня. Раньше мы жили очень дружно. При папе жизнь казалась вообще сплошным счастьем; правда, я это смутно помню. В детстве никогда о серьезных вещах не думаешь, на то оно и детство. Все весело! Потом нам было очень трудно материально. Мама работала с утра до ночи, она ведь прекрасная стенографистка. Федор после школы хотел идти работать, но мама не разрешила. В университете он уже на первом курсе получал повышенную стипендию -- стало легче. А мы с Николаем все делали по дому: я нянчилась с Олегом, когда он приходил из детского сада, Коля делал всю мужскую работу. Мы так любили Федора, старались избавить его от всех забот! И потом, когда он начал работать... Он у нас ведь очень талантливый. Вы, конечно, знаете, как о нем тогда хорошо написали в газете... Мы вот в этой комнате в тот день шампанское выпивали! Впервые в моей жизни!.. Федор нас буквально засыпал подарками... Из каждой зарплаты все что-нибудь притащит. Он же и настоял, чтобы мама оставила работу, -- мама действительно была сильно переутомлена тогда. И знаете, мысли у всех были какие-то ясные, чистые, как-то шире смотрели на жизнь -- открыто... и вдаль!.. (Вдруг остановилась.) Ну вот, выпустила целую пулеметную очередь. Наболело... Вы не подумайте, мне хорошо живется! Вот только жаль, что в дом вошло что-то чужое, неприятное.
Леонид. Зовут это чужое -- Леночка?
Таня (подумав). Не знаю. Скорее -- Федор. Леонид. Вот так да! Почему?
Таня. Скажите, его очень ценят на работе?
Леонид. Откровенно?
Таня. Пожалуйста.
Входит Лапшин.
Лапшин. Геннадий мой тут не околачивается?
Таня. Он с Олегом где-то ходит.
Лапшин. Ключа от комнаты не оставлял?
Таня. Нет.
Лапшин. Придет, пусть дома сидит -- нужен. Прощенья просим! (Пошел, но остановился.) А Таисия Николаевна не заглядывала?
Таня. Нет.
Лапшин. Ежели придет, скажи -- я скоро. А коли сверточек какой принесет -- прими.
Таня. Хорошо.
Лапшин. Ну, совет да любовь. (Ушел.)
Леонид. Хитрющий мужик.
Таня. Чем-то расстроен. Так вы хотели сказать о Федоре.
Леонид. Видите ли, Таня, наш институтский коллектив -- это сложная комбинация. В нем вечно склока или, назовем, борьба. Так вот: с одними Федор в прекрасных отношениях, можно сказать -- в дружеских, других он перестал устраивать, и они относятся к нему сдержанно.
Таня. Почему же перестал?
Леонид. В свое время Федор сделал великолепный прыжок, и ему все дружно проаплодировали. Ну и, естественно, стали ждать от него нового прыжка. Пока он его не делает, а -- и, по-моему, верно поступает -- танцует на прежней высоте, желая взять от нее все. И берет немало!.. Ну... завидовать стали.
Таня (разочарованно). И только?
Леонид. Вы очень любите брата?
Таня. Я его люблю, жалею и ненавижу.
Леонид. Он вырабатывает, Таня, свое отношение к жизни и, согласно этому отношению, свое поведение в ней.
Таня (пораженная). Поведение в жизни!
Леонид. Сложная штука, Танечка.
Таня (продолжая думать о своем). Как это верно!
Леонид. Вы свое выработали, Таня?
Таня (быстро, твердо). Да!
Леонид смеется.
Что вы?
Леонид. У Федора оно было?
Таня. Было.
Леонид. И вот... нет!
Таня. У него не хватает воли.
Леонид. А у вас хватит?
Таня. Да.
Леонид. Ни один человек, Танечка, не знает, сколько у него сил, пока он эти силы не испробовал до предела.
Таня. Я в свое время испробую.
Леонид. Что вы собираетесь делать после окончания института? Ехать в глухую периферию, в деревню?
Таня. Предположим, что в этом плохого?
Леонид. Наоборот, это всячески приветствуется. (Вдруг.) Хотите, я вам погадаю?
Таня. Как?
Леонид. По руке. Я умею, честное слово.
Таня. Пожалуйста. (Протянула Леониду руку, тот внимательно смотрит на ладонь.)
Леонид. Странно, но вы действительно куда-то уедете. Не скоро. Года через три.
Таня (смеется). Получу путевку после окончания института и уеду. Вот так гадание!
Леонид. Подождите. (Разглядывая ладонь.) Вот эта линия идет далеко-далеко в сторону от основной -- это отъезд. Маленький городок. Деревня! Вы -- учительница. (Закрывает глаза, говорит, как будто что-то видит.) Кругом хорошо: тихая речка, леса, луга, ромашки... Но люди... вот это уже хуже. (Смотрит на руку.) Эта тонкая ломаная линия, она -- страдание. (Отвлекаясь.) Там же совсем чуждый вам круг интересов! Вы истоскуетесь по маме и братишкам, по театрам и концертам. Вы знаете, что до сих пор в деревнях справляют престольные праздники, а это значит... Ну, вы представляете себе эту яркую картину.