Попадалось и хлебное дерево, напоминающее дуб с исполинскими листьями. На его ветвях висели тяжелые зеленые плоды величиной с голову ребенка. Плоды хлебного дерева пекут; вкусом они напоминают одновременно картошку и свежий хлеб.
А вот манговое дерево. Густая широкая крона пестрит красными, желтыми и зелеными плодами разной величины — есть с яйцо, есть с кулак. Если снять кожуру, видна сочная оранжевая волокнистая мякоть, которая облекает большую косточку. Сок приятный, освежающий, с привкусом хвои.
Тонкий прямой ствол, вверху огромные листья на длинных черешках — это папайя. Ее плоды, напоминающие видом дыню, свисали вниз между черешками. Нагни гибкий ствол и собирай.
Между пальмами и плодовыми деревьями — заросли кофейного кустарника с красивыми красными ягодами, внутри ягод — кофейное зерно. Ваниль причудливо обвивала пальмовые стволы, соперничая с растением, которое мы назвали воздушным картофелем, потому что его плоды, висящие на длинных нитях, в самом деле напоминали картофель! Много было незнакомых нам сказочных растений, но кое-что мы узнавали. Уроки вождя Терииероо на Таити не прошли даром.
Некогда долина была возделанным садом, теперь она заброшена, и плодовые деревья растут неухоженные, вперемежку с дикорастущими. Всюду попадаются старые развалины, покрытые мхами и папоротником. Когда-то здесь жили тысячи людей. Полвека назад оставалось всего семьсот. А ныне последние фатухивцы, ровным счетом сто человек, покинув долину, сгрудились в деревушке на берегу. И там, где, бывало, людям не хватало пищи, теперь гниет множество плодов.
Пройдя далеко вверх по долине, мы расстались с речкой и поднялись по склону к опушке леса. Здесь из земли, прикрытый огромными листьями, бил единственный родник. И здесь же кончалась тропа; дальше она совсем заросла.
С нами шел Иоане, родственник Вилли; он рассказал, что когда-то в этом месте был дворец короля.
Прабабушка Иоане была последней местной королевой, перед тем как остров аннексировала Франция. От нее ему досталась в наследство эта часть долины. Хотя людей мало, на острове нет такого клочка земли, который не принадлежал бы кому-нибудь. Вся площадь разделена и передается по наследству, и горе тому, кто стащит банан на чужом участке. Если поймают на краже, доложат вождю…
Дебри поглотили площадку, на которой в прошлом стоял дворец. Пришлось прорубать себе путь в зарослях. На каждом шагу мы проваливались в выложенные камнем ямы, закрытые сверху сплетением ветвей и тугих корней. Ни один луч солнца не проникал сквозь густые кроны в это царство комаров и мокриц. Зато превосходная родниковая вода, изобилие плодов и полное уединение; до ближайшего дома — четыре километра. Да и стал бы разве король выбирать себе плохой участок?!
Иоане назначил очень умеренную арендную плату. Мы получили право расчищать участок, строить на нем и собирать плоды сколько влезет. Налог, который надлежало уплачивать вождю, был символическим.
…Солнце зашло, мы одни в лесу. Лив впервые в жизни сама испекла на углях плоды хлебного дерева. Поужинав, мы забрались в свою маленькую палатку, которую поставили под сенью исполинских листьев. И только комары портили всю идиллию.
В эту первую ночь нам многое казалось загадочным. Кто это кричит таким противным голосом, прыгая по палатке? То заквакает лягушкой, то щелкает рябчиком. Кто-то затеял возню в лесу поодаль. Дикие свиньи? Выше по склону как будто ухает филин, а вот совсем рядом кот замяукал…
Вдруг мы услышали чьи-то шаги, зашуршали листья, хрустнула веточка. Остановился. Опять идет! Возле самой палатки замер. Мы слушали с колотящимся сердцем.
Кто бы это мог красться в лесу среди ночи, кто сейчас подстерегает нас возле палатки? Воображение рисовало нам злобного островитянина с копьем в руке. Или с большим камнем. У полинезийцев нет никаких причин любить белых, к тому же обитатели Фату-Хивы еще недавно были людоедами…
У нас не было никакого оружия. Я заорал и выскочил из палатки наружу. Не знаю, кто сильнее перетрусил — я или одурело глядевший на меня бродячий пес. Во всяком случае, песик молнией метнулся в кусты и бросился наутек вниз по склону; мы его больше ни разу не видели.
Но и после этого не затихло. Вдруг отчетливо послышались ружейные выстрелы. Мы вышли из палатки. Странно… Людей нет, стрелять некому! Загадка решилась быстро: ночной ветерок ворошил кроны пальм, и время от времени с огромной высоты срывались вниз бомбы джунглей — кокосовые орехи. Пришлось отодвинуть палатку подальше от опасных соседей.
Незнакомые звуки, незнакомые запахи… А взглянешь вверх — в небе чужие звезды и непривычно опрокинутый лунный серп. Новая жизнь началась!..