тупые машины вполне могли свести операторов с ума.
— До завершения инкапсуляции осталась минута. Предупреждение! После начала
работы спутника у вас две минуты. За резервным центром прикреплена орбита
стационарной ядерной батареи русских. Ее развертывание началось. Приблизительная
готовность к стрельбе через три минуты. Атака и уничтожение невозможны. Центр
будет уничтожен. Вероятность полного уничтожения 97 %………
На экране сбоку появилось маленькое окошко с изображением резервного центра в
джунглях. Цифры безжалостно отсчитывали оставшиеся секунды.
— Активизация спутника завершена. К сожалению, возможно визуальное изображение
только Северной Америки.
Экран вспыхнул, и я в который уже раз за сегодня втянул в себя воздух от
изумления. Все в детстве хотели летать, парить над мертвой землей высоко-высоко
в небе. И смотреть, как суетятся на земле людишки, и что происходит за сотни
миль отсюда. Мне посчастливилось увидеть, как видят землю птицы. Только какая
птица взлетит на такую высоту. На экране медленно и величественно проплывала
Северная Америка. По крайне мере я склонен был верить, что это была Америка.
Старые книги по географии давным-давно устарели, поверхность старушки Земли
изменилась до неузнаваемости.
Полуострова Флорида больше не было, один сплошной синий океан далеко врезающийся
в береговую линию. Он поглотил и Джорджию, и Южную Каролину и Алабаму. Куба тоже
напрочь отсутствовала, так, покрытый облаками небольшой островок. Южная часть
Мексики и куча этих мелких стран, которые я никак не мог запомнить, тоже
поглощены водой. Северная и Южная Америки больше ничем не связаны.
— Увеличить изображение. Только Соединенные Штаты и Южную часть Канады.
Изображение прыгнуло и выросло. Тааак. Вот родная Калифорния, даже видны точки
крупных городов. Вот Убежище, вот Сан-Франциско на побережье. Еще выше, еще….
Вся центральная часть Штатов представляла собой пустыню, видны были даже воронки
ядерных ударов, мертвые города, в которых уже никто никогда не будет жить, вот
Долина Неоновых Огней, сплошная стеклянная поверхность застывшей породы, вот
штат Монтана, где я сейчас нахожусь. Все тот же песок и красный камень. Горы на
севере. Сплошное марево и серость. Я сначала не понял, только потом дошло, что
это бушующая на поверхности буря. Теперь немного восточнее. Ага! Пустыня
кончается. Деревня, еще одна, и еще. Милях в ста на север от сюда.
— Внимание! До уничтожения резервного центра осталась одна минута.
Быстрее. Еще быстрее. Дальше деревень опять пустыня, глубокая трещина,
проходящая через Северную Дакоту, наверное, каньон и о чудо! Зеленая полоска!
Настоящая земля! Вот он рай! В трехстах милях от меня! Нашел! Он ждет нас, и мы
скоро придем.
— Тридцать секунд.
Взгляд бросился дальше, к восточному побережью, снова Пустыня, опять зеленая
полоса и города. Большие города. Ага. И целое огромное озеро воды в Канаде!
Моему восторгу не было предела!
— Двадцать секунд. Желаете провести запись бомбардировки для последующего
разбора.
— ДА! — выкрикнул я, все еще находясь под впечатлением картинки. Экран прыгнул,
и появилось изображение базы в джунглях.
— Активация камеры на ракетном зонде. Старт через пять, четыре, три, две, одну,
старт.
Мимо камеры откуда-то из-под земли вылетел толстый серебристый цилиндр и на
столбе огня устремился в небо.
— Внимание! Орбитальная станция открыла огонь! Поражение цели через десять
секунд.
Изображение джунглей тоже свернулось и маленьким окошком осталось гореть в левом
верхнем углу. На его месте появилось изображение синей поверхности моря и
большого острова, который на глазах уменьшался в размерах. Красивый цветущий
зеленый остров.
— Высота четыре километра……….Поражение!
Ярчайшая вспышка на миг накрыла экран, автоматика камеры начала корректировку и
мир прояснился. Не было больше прекрасного острова. На его месте вырастали два,
три, нет, пять больших дымных грибов с проступающими сквозь дым языками огня.
Грибы росли в размере, и я понял, как погибло человечество. Это не разборки в
Пустыне, где ты против всех. Там еще есть шанс выжить, но после такого. Нет.
Прекрасный остров исчез с лица планеты. Исчез навсегда. Экран погас.
— Внимание! Связь с резервным центром прервалась. Желаете продолжить?
— Нет. — Буркнул я. На душе было мерзко и погано.
— Выход.
Экран погас, погасли лампочки на контрольном пульте и на подлокотнике. Я сидел,
уставившись в погасший экран, глядя в одну точку. Впечатления были все еще
яркими.
— Что, это было?
Она оказывается, давно не спала и наблюдала за всем с соседнего кресла, а теперь
смотрела на меня встревоженными розовыми глазами.
— Люди, это были люди. Или, по крайней мере, их оружие. То, что уничтожает нас
даже после смерти создателей.
— А та зеленая полоска, это то, что ты ищешь? Твой обещанный рай?
— Да и скоро он будет наш.
Кошка прыгнула мне на колени, и удобно устроившись, задремала. Меня тоже клонило
в сон. Переждем Бурю и отправимся дальше.
Умные автоматы притушили свет, и мертвая военная база с двумя ее временными
обитателями погрузилась в сон.
Глава 5. Дети ветра
Громкий злой плач ребенка прорезал ночную тишину Пустыни. Я резко остановился,
поворачиваясь на звук. Сцилла в тревоге вскинула уши и выскочила из моего
рюкзака. Плач малыша разливался вдоль молчаливых барханов, залитых светом
бледной полной луны. Он не прекращался ни на секунду, то, немного затихая, то,
подлетая на высоту всей силы детских легких. Только одинокое существо могло так
кричать в этой ночи.
— Далеко? — спросил я у Сциллы, вслушивающейся в крик.
— Нет. — Ее глаза были желтыми, хвост хлестал по бокам. — Вон за тем барханом.
— Ну, что ж. Идем проверим.
На ходу я расстегнул кобуру и вытащил пистолет. Осторожность еще никому не
мешала. Крики становились все громче, ребенок просто захлебывался слезами. Песок
сыпался у меня из-под ног. Идти по свежим наносам песка, которые создала недавно
прокатившаяся буря, было тяжело. Я перешел гребень бархана и снял пистолет с
предохранителя. Луна освещала старую автомобильную свалку. Возле ближайшего от
меня пикапа важно прогуливалась парочка рад скорпионов. Еще несколько, обедали
поодаль, отрывая клешнями куски мяса с человеческих трупов. Крик ребенка шел из
кузова грузовичка. Один из ближайших ко мне скорпионов попытался забраться в
него, но с глухим стуком шлепнулся обратно на песок и снова важно перебирая
ногами начал патрулировать окрестности. Прицелившись в него, я выстрелил.
Пистолет бумкнул, щелкнул затвор, и горячая гильза упала на песок. Скорпион
разлетелся мерзкой зеленой жижей. Остальные не обратили на меня ну абсолютно
никакого внимания. Обидно как-то даже, право слово. Отстрелив последнему из
оставшихся в живых голову, я направился к не умолкающему ни на минуту существу.
Ребенок лежал в кузове, завернутый в тонкую серебристую ткань. Почему-то
серебристое личико было красным от крика, щеки мокрые от слез. Радужная оболочка
глаз сияла золотом. Кожа на ручках была такого же странного цвета, как и кожа
лица. Чистое серебро.