С конца 1880-х гг. приток финнов в Россию значительно уменьшился, небольшой рост наблюдался лишь во время благоприятной экономической конъюнктуры конца 1890-х гг. и в годы Первой мировой войны, во время строительства Мурманской железной дороги. Сокращение потока переселенцев было вызвано изменениями в экономике Финляндии и России, ростом российского промышленного пролетариата и, наконец, осложнением политической обстановки в связи с наступлением царизма на финляндскую автономию. На рубеже столетий основной поток эмиграции из княжества шел в другом направлении – в Северную Америку.
Переселенческое движение XIX в. носило приграничный характер: большая часть финляндских иммигрантов расселялась в северо-западных российских губерниях – Петербургской, Олонецкой, Архангельской, и это главным образом были жители восточных регионов Финляндии. В 1897 г., по данным первой всероссийской переписи населения, в империи насчитывалось 36 тыс. финляндских уроженцев, 98 % из них (35 тыс.) проживало в Европейской России[37].
Основным районом иммиграции являлся Санкт-Петербург и Санкт-Петербургская губерния, где было сосредоточено свыше 80 % всех переселенцев. Петербург был столицей империи, огромным для своего времени мегаполисом и находился на расстоянии всего 32 км от границы 1812 г. Естественно, он оказывал существенное влияние на жизнь населения по другую сторону границы посредством сухопутной и морской крестьянской торговли, перевозок грузов и предоставления рынка для ремесленной продукции. В середине XIX в. из Финляндии в Петербург ежегодно совершалось свыше 10 тыс. торговых поездок. Благодаря тесным контактам переселенцы могли легко узнать об условиях жизни и деятельности, ожидавших их на новом месте. Одной из важнейших причин миграции финнов в российскую столицу следует считать высокую экономическую конъюнктуру региона и притягательность петербургского рынка рабочей силы. Около половины финских мигрантов были выходцами из городов, значительная часть из них относилась к сравнительно высокооплачиваемым категориям, в частности это были ремесленники и квалифицированные рабочие[38].
Точную численность финляндцев в Петербурге в отдельные периоды определить чрезвычайно трудно, поскольку шло постоянное переселение в том и в другом направлениях. Передвижения носили самый разнообразный характер – от кратких поездок на несколько дней на работу до переездов на постоянное место жительства. Максимальной численности финское население российской столицы достигло, очевидно, к началу 1880-х гг. – 22 тыс. в 1881 г. Затем оно начало сокращаться: в 1910 г. в Петербурге проживало 15 тыс. финляндских уроженцев и их потомков[39].
Свыше 80 % всех петербургских финнов было занято в промышленности и ремеслах. Наиболее характерными для них были профессии ткача, прядильщика, сапожника, портного, столяра. Очень многие работали в металлургической промышленности, специфически финской была профессия трубочиста, в которой финляндцы составляли более половины всех специалистов[40]. Петербург играл важнейшую роль в деле обучения финнов разным профессиям, прежде всего таким как часовых и золотых дел мастера. В фирме Фаберже, например, в середине века каждый второй из ведущих мастеров говорил на финском языке[41]. В окрестностях столицы финны занимались в основном извозом и торговлей.
Условия общественной жизни и небольшие расстояния благоприятствовали эмиграции из Финляндии женщин, доля которых в общем потоке переселенцев достигала 50–60 % во второй половине столетия. Работали финки главным образом в качестве домашней прислуги (свыше 60 %), а также в промышленности (преимущественно текстильной) и различных ремеслах[42].
Для большинства переселенцев пребывание в Петербурге и губернии носило временный характер. Заработав или обучившись ремеслу, многие возвращались на родину. Составляя интегрированную часть многонационального петербургского общества, финны практически не растворялись в нем. Консолидирующую роль выполняла лютеранская церковь. Приходы были для финнов центрами национальной духовной культуры, местом единения с родиной. Переселенцы имели свои общества и газеты, все они были финноязычными и находились под сильным влиянием, идущим из Финляндии[43]. Сохранению этнической общности способствовали тесные контакты с родиной, недостаточное знание языка и, наконец, вполне нормальная демографическая структура диаспоры. В период революции и гражданской войны большая часть переселенцев вернулась в Финляндию.
37
38
39
40
42
43
Подробнее см.: