– То есть я пошла на кухню позавтракать, но мне дали корзину и отправили к курицам, а я не знаю, где ваш птичник... – Оправдывалась девушка, нервно теребя ткань юбки под мужское гоготание. – И ничего смешного! Я есть хочу! И не знаю, когда у вас буфет открывается. – Более резко добавила она.
– За яйцами, ха-ха! – Всё еще ржал Сэко, прислонив менее трезвого товарища к стене. – Извините, госпожа ведьма Ольга, ха-ха, но птичник не здесь. Хотя кто-то уже снес пару... ха-ха-ха... Голодная ведьма – опасная ведьма... ха-ха.
Видя, что красный как вареный рак контуженный солдат уже начал белеть от гнева, девушка поняла, что лучше сейчас уйти самой и побыстрее. Стала обходить по широкой дуге почти разогнувшегося теронца, неотрывно следящего за ней. Насколько позволял проход меж стенами.
– Я вас провожу, госпожа ведьма Ольга! – Наконец-то догадался Сэко. – Сообразим вам насчет завтрака.
Пожилой теронец, еще долго посмеиваясь, отвел Ольгу обратно на кухню, где громогласно потребовал "немедленно накормить госпожу ведьму Ольгу".
– Ведьму Ольгу? – охнула та полноватая теронка, что и отправила девушку в птичник. – Та самая ведьма Ольга? Ох!
И вдруг сцапала девушку в свои крепкие объятия, сжимая так, что растерявшаяся Ольга даже пискнула от неожиданности.
– Ох, ведьма Ольга! Да что ж ты так! Че же сразу не сказала? Накормить? Сейчас сделаем! – Всё причитала да охала крупная теронка.
– Сайна, хватит голосить! Еду тащи! – Посмеивался в стороне Сэко. – А то госпожа ведьма когда голодная, такая злая. Вон мужиков по двору уже раскидала...
Мальчишки-поварята, что едва возились поблизости и окончательно перестали работать, чтобы подслушать разговоры, при этих словах резко ускорились, разбегаясь по своим делам да углам.
– Сейчас, сейчас! – Всплеснула руками Сайна, бросившись к ближайшему столу и начиная собирать на большой поднос в тарелки пироги, сыр и прочее.
В это время вперевалку подошла еще какая-то старшая кухарка впечатляющих форм. И этой женщине досталось от Сэко.
– Да как вы посмели гостью маркграфа куда-то отправлять?! – рявкнул в ее сторону мужчина. – Совсем не бережете... местные яйца!
И, икнув, снова стал гоготать, из-за чего уже и прочие служанки, появляющиеся с утра на кухне, испуганно косились на него и сторонились подальше.
– Госпоже накрыть в зале? – глухо спросила старшая кухарка, вытирая красноватые руки о замызганный передник и глядя исподлобья.
Но "госпожа", что стояла на рабочей кухне с растрепанными волосами и в платье служанки, на которое недоуменно таращилась кухарка, вовсе не хотела есть в зале, где еще спали вчерашние гуляки.
– Там всё еще грязно после вчерашнего. – Сморщила нос Ольга.
– Отнести в комнату?
– Я туда уже просто не дойду от голода! – сказала Ольга и мигом ухватила кусочек сыра с подноса, что уже несла ей Сайна. – Можно вон за тот стол сесть?
В стороне действительно стоял вполне удобный стол, наименее заставленный посудой.
– Чтобы госпожа и на кухне ела? – Старшая кухарка при этом выразительно покосилась почему-то на Сэко, словно негодуя, кого он им притащил.
– Ей не впервой на кухне есть. – Хохотнул мужик, беспардонно хозяйничая на соседнем столе с продуктами.
Кажется, он нашел там кувшин с брагой, плеснул себе щедро в первую подвернувшуюся кружку, отпил. Вытер рот ладонью.
– Госпожа Ольга еще более странная, нежели другие ведьмы. Так что пусть делает что хочет, – добавил мужчина.
Вскоре Ольга уже сидела за столом у стены и наконец-то завтракала. Сэко со своей кружкой уселся за стол рядом с ней. Охающая и хлопочущая Сайна всё ставила и ставила перед ними новые блюда – и с пирожками, и с сыром, зеленью и кусками мяса. "Это мать Кэррга" – объяснил происходящее Сэко, стоило женщине отойти. Он сидел молча, лишь изредка искоса смотрел на жующую Ольгу и задумчиво отпивал свой пахнущий кислым хмелем напиток.
Когда голод был заглушен, Ольга решила откланяться, но ее не пустила Сайна, которая всё причитала что-то вроде: "Такая худющая, а уже ведьма! Як же одни кости! Неудивительно, что в обмороки падает. На чем только юбка держится?!". И выставляла перед ней очередное блюдо. Приходилось Ольге оставаться и опять угощаться. Не хотелось обижать мать Кэррга отказом в заботе. А от вкусной еды тоже можно набрать энергии, которую приходилось тратить в замке на освещение.
Наевшаяся девушка уже и не пыталась встать, чтобы Сайна опять чего не подсунула. Просто сидела у стены за столом и потихоньку цедила душистый ягодный взвар из кружки. Молча наблюдала за рабочей суетой, происходящей на кухне. О них, тихо сидящих в стороне незваных гостях, уже почти забыли, прислуга занималась своими неотложными делами.