Сначала я попытался сделать каменную рожу, всегда считал, что чем меньше показываешь свое отношение к чему-либо, то тем меньше над этим смеются. Но они, гады, так заразительно смеялись, что я сам присоединился к ним. Сначала неуверенная улыбка, а потом у меня скулы сводит от боли. Наверное, это было нервное. Как долго я не смеялся? Не помню. Вместе со смехом из меня уходила боль, тяжесть, которая была со мной все время. Из глаз потекли слезы, наверное, это тоже было своеобразное облегчение.
В конце я устало откинулся на спинку кресла и глотнул вина. Тепло расходилось по телу. Хорошо здесь. Спокойно.
— Кровники — это кровные братья, — все же решил просветить меня Марк. — Это ритуал по смешению крови. Пошел еще с древних времен от первых воинов. Когда они друг друга спасали от смерти. Вот так вот и роднились. Обычно приносится во время этого какая-нибудь клятва. Странно, что ты этого не знаешь. Кстати, Рык, с кем родство, ты не видишь?
— Не человек точно, — флегматично ответил волк.
— Да вот как-то не знал, — протянул я. И когда это я с кем-то мог побрататься? Все страньше и страньше. Хотя во время боя я не раз был в зеленой крови орков. Может тогда?
— Ну что, не соскучились? — как из-под земли передо мной материализовался наш декан. — Привет, Рык, — погладил он того по загривку. Причем дух не возмущался. Молча наклонил морду вниз.
— Это так духи приветствуют сильного шамана, — подсказал мне Марк, пока льер Дан разворачивал что-то, упакованное в синее полотно.
— Ого! — Марк едва, что-то увидел из-за спины декана, тут же подлетел к столу, там же оказался и Рык. Ну и меня, естественно, стало любопытство грызть, я тоже подошел.
На столе лежал посох. Белый, как будто мраморный цвет ручки слепил. Темно-синее круглое навершие, казалось бы, излучало свет. С другой стороны от навершия в древко была продета веревка для запястья, отчего возникала ассоциация с фонариком.
— Это посох, в котором заточен великий дух воды Раут, — а я читал ведь про это, не зря в библиотеке сидел. Один шаман призвал высшего духа в этот мир, от чего тот взбесился, пробил защиту шамана и начал валить всех направо налево. Разрушил несколько сел и серьезно покуролесил в городке Раут. Тогда рядом проезжал один архимаг и смог остановить духа и поместил в камень. Это было лет двести назад, оказывается неплохо, когда ты прочитал книгу и даже начинаешь понимать, про что говорят окружающие.
— Посох лежит у нас в академии и ждет своего шамана, который наконец-то сможет им пользоваться. Так что, пробуй, — сказал он мне.
— Я? — удивлению не было предела. Почему я? — А вы сами-то пробовали? — спросил я у него.
— Конечно, пробовал, но ничего не получилось, — сказал льер Дан и налил себе в кубок еще вина. — Я развиваюсь не в том направлении. Я эфирник, работаю с духами астрала. Конечно, стараюсь не забывать и другие практики, но из элементов мне подходит только огненный элементаль. С другими у меня просто не получается работать. А вот ты и с воздухом работал, и с огнем и с землей. Есть вероятность, что тебе будет одинаково легко работать и с ним. Так, хорош смотреть! Бери в руки, — приказ был настолько неожиданным, что я повиновался, но вовремя остановился.
Ага, еще чего! Буду я непонятно что в руки брать. Вот же жук! Чуть не взял. Свой посох прислонил к креслу. А сам, подав энергию на ладони, принялся водить руками над посохом. Вроде ничего необычного, но когда я потянулся к нему разумом, тут же получил оплеуху, меня обдало волной презрения. Попробовал еще раз и меня опять выкинуло и еще с таким прощальным смешком. Ах ты ж, гад! Ну все, ты, душара, нарвался! Схватил посох двумя руками и опять потянулся к нему сознанием.
«Уйди» — одна мысль-приказ и опять мне достается мысленная оплеуха. Больно бьет по сознанию, как будто иглы в затылок входят. Ну ничего, я сейчас. Пару глубоких вздохов и я опять иду на приступ. Не помню, сколько раз так продолжалось, но в очередной раз я просто не смог ничего сделать. Посох выпал из рук. Голова трещала, за делом я и не заметил этой боли.
Темное небо ясно говорило, что уже ночь. Света вокруг не было, но видно было все, как в сумраке.
— Ну что, отмучался? — тон льера Дана был как у учителя, что смотрит, как третьеклассник решает задачу семиклассника. — Твое упорство достойно уважения. Не всякий так долго просидит и будет пытаться вновь и вновь. Жаль, что у тебя не получилось, придется обратно нести.