Шат замолк, затем наклонился, жестко целуя, терзая и срывая с моих губ стоны. Что-то происходит непонятное, я соображаю только тогда, когда он врывается и полностью входит в мое затопленное соками место. Телу не до мыслей, пользуясь случаем, обхватываю его торс ногами, подмечая, что туфельки остались на мне. Как я и хотела, упираюсь шпильками в его попу.
Шат смеется, перехватывая ноги и забрасывая их к себе на плечи. Невероятно, но он действительно ниже ростом, как обычный самец. Больше не хочется никаких прелюдий, лишь только грубые и влажные шлепки раздаются в звенящей полутемной тишине. Тут же он меня переворачивает, устанавливая на колени и продолжая активно тереться внутри меня. Похоже, я схожу с ума, поскольку готова остаться в этой пещере до конца жизни, лишь бы всегда получать такое удовольствие. Коленки неприятно упираются в жесткую поверхность, а я мечтаю о том, чтобы Шат меня взял еще каким-либо способом.
Мое желание услышано, он останавливается, вынимая из меня твердую плоть. Размазывает излишнюю влагу возле тугого колечка ануса. Я хочу, но боюсь, и в тоже время одна только мысль об этом страшно возбуждает меня. Мне кажется, мой комочек нервов вырос до необъятных размеров. Только дотронься до него и все удовольствие прекратится. Я, дрожа в предвкушении, прогибаюсь удобнее, прижимаясь к опухшим драгоценным камушкам любимого, позволяя ему разминать пальцами и подготавливать меня к вторжению.
Не сдерживаясь, кричу, попочку обхаживают по полной программе, без всяких нежностей и медлительности. Вскоре прошу только одного, взлететь с ним одновременно в небеса. Как только Шат напрягается и изливается в непредназначенную для этого расщелину, но ставшую очень чувствительной от его горячих выстрелов и напряженной плоти, я выкрикиваю его имя, запоминая этот великий день навсегда. Для полного счастья безумно хочется вкусить его, но сон очень быстро смаривает меня, и я с блаженной улыбкой на лице засыпаю, не замечая, как бережно меня прижимают к себе и уносят обратно на корабль. Только утром я буду знать: все, что происходило, было на самом деле – красивая витиеватая татуировка серебристого цвета на моей руке, а на огромной руке Шата - голубая, доказывают, что мы не только пара, а муж и жена, связанные душами навсегда.
Глава 17
Эланиэль. Два месяца спустя.
В тот момент я сглупила, оставив серого пришельца одного и побежав за помощью. Тело исчезло, как будто никого не было. Никто из мужчин мне не поверил, убеждая в своей версии о том, что мне все померещилось. Шон так вообще привел убедительный довод, что данный тип относится больше к животным, и они боятся света. Когтей у них нет и выкопать новый проход сквозь толщу земли и стену было бы для них нереальным. Поэтому они проживали в полостях планеты, созданной природой.
Сан Ян не комментировал произошедшее, и у меня сложилось убеждение, что у него в шкафу осталось еще как минимум пару секретищ. Одно то, что он вылил на меня перед родами такое ошеломительное признание, заставляло внутренне передергиваться и придумывать план, как бы сбежать с этой планеты. Хотя наверняка этот индивид с такими возможностями не оставит меня и мою дочь в покое. Больше всего, меня беспокоило следующее: какова вероятность, что он не захочет продолжить опыты над нами дальше.
Мужчина навис над требовательно орущей дочкой и скривился. Я отодвинула его, доставая маленькую кроху и прижимая к себе. Отвернувшись от любопытных глаз, приступила к кормлению. Нечего устраивать показательных зрелищ. Мысленно показала фигу ползучему гаду. Скорее всего, тот уже создал целый сценарий нашего возвращения и поселения у него. Шон вынужденно покинул планету в поисках третьего раздолбая, которого я тоже, честно говоря, не сильно желала видеть. Горькая обида брошенной и обманутой женщины, словно меня использовали, все еще преследовала меня.
Я, как и моя дочь устроили истерику сану, что проживать мы будем в моем доме, а не в очередном его мертвом дворце. На этот раз Иванов со мной согласился и то только потому, что его усадьбу немножечко подпортил старший супруг. Когда Шон вернется, я обязательно отблагодарю его за это еще раз.
Сегодня нас опять почтили ежедневным визитом. Второй пока еще не муж (от браслета я отвязалась), как обычно пришел в определенное время и приготовился к двухцикловым посиделкам, во время которых банально ходил по пятам и смотрел, что я делаю с ребенком. Дочь наелась, отрыгнула и уставилась на меня карими глазиками. За этот месяц она ни разу не принимала какую-либо другую форму или внешность. Я стала раздумывать о том, что на день ее рождения не было никаких серых человечков и розовых хвостиков.