– Гриша, погляди, чтобы ничего не забыли!
– Все нормалек, – заглянув под лавки, отозвался тот и спрыгнул вниз. Тут же по его спине зашлепали многочисленные дождевые капли, даже скорее не капли, а бесконечный поток воды. – Ек макарек, – ругнулся он и вприпрыжку побежал в направлении «Ил-76». Улыбающийся Петрович направился следом.
– Кто промок, лучше переодеться, – едва поднявшись на борт, посоветовал он. Стянув с головы панаму, он встряхнул ее и, оглядев полупустое пространство «иловского» салона, удивленно присвистнул: – Ничего себе, мы прямо как баре – целый борт под одних нас. – Сказал и, сделав мысленную зарубку: «Что же такое могло случиться, если для применения трех групп готовы гонять за сотни верст такую махину?» – принялся скидывать с себя промокшую насквозь одежду, чтобы тут же переодеться в сухое.
А летчики убрали сходни, и рампа поползла вверх.
Дождь еще лил, когда самолет вырулил на уходящую в серую хмарь бетонную полосу и, взревев двигателями, громыхая колесами по стыкам плит, начал разбег в небо.
Глава 2
Если смотреть со стороны, особенно издалека, то могучая металлическая птица «Ил-76» отрывается от земли с такой легкостью и непринужденностью, будто это не многотонная громадина, а невесомое перышко. Для сидящих же внутри происходящее выглядит несколько иначе – рев двигателей, вибрирующая тряска на неровностях бетонного покрытия, постепенный отрыв, набор высоты и только потом равномерное и даже по-своему успокаивающее гудение.
Банников не то чтобы любил летать, но было в полете что-то завораживающее, что-то теребившее его беспокойную душу. И проплывающие за иллюминаторами облака, и виднеющаяся далеко внизу земля притягивали его взор. Он любил смотреть на проносящуюся зелень полей и лесов, на темную синеву озер и петляющих рек. А еще он любил взирать на горящие огни ночных городов, где одинокие фонари сливаются в единое целое, представлявшееся ему далекими, многозвездными галактиками. Но не сегодня – сегодня Петрович уселся в кресло и, закрыв глаза, погрузился в раздумья. Случившееся было неожиданно и странно. А он странностей не любил. Любые странности всю жизнь выходили ему боком. Внезапно возникшая задача, ее неопределенность, переброска бог весть куда – все это убеждало Банникова в том, что предстоящее задание никак не могло быть очерчено лишь рамками обычной КТО (контртеррористической операции). Он всеми фибрами души чувствовал, что им предстоит нечто более сложное и если даже не более трудновыполнимое, то, во всяком случае, нечто более важное. В причине же того, почему выбор пал именно на эти три группы, сомневаться не приходилось – группы Лапина, Игнатенко, Иванова считались в отряде лучшими, к тому же совсем недавно они прошли дополнительные полугодичные курсы спецподготовки и потому как нельзя более других были готовы ко всяческим неожиданностям. По этой же причине Петрович не был до конца уверен в том, что предстоящее – именно боевая задача, а не еще одна, очередная, учебная проверка усвоенных боевых навыков. Понимая, что оба варианта возможны, Банников раздваивался в своих желаниях. С одной стороны, хотелось свершить что-то необычное, что-то великое… с другой – он, прекрасно осознавая, что подобное свершение может окраситься кровью его бойцов, да и его собственной тоже, готов был молить Бога о том, чтобы происходящее оказалось обычной проверкой на «вшивость». Был готов молить, но не молил. В конце концов, устав метаться от одного желания к другому, Вадим Петрович, выдав мысленную фразу «Пусть будет, как Бог даст», погрузился в сон.
Проснулся Банников, когда колеса самолета уже коснулись аэродромного покрытия.
– Приехали, что ли? – сонно пробормотал он, сладко потянулся и только тогда открыл глаза. Вздохнув, надел на себя еще влажную разгрузку, после чего взял расстеленный на свободном кресле так до конца и невысохший маскхалат и, запихав в пакет, убрал в рюкзак.
Меж тем «Ил-76», сбросив скорость, свернул на рулежную дорожку и плавно остановился.
– Выходим и сразу грузимся на транспорт, – сквозь начавшуюся в салоне суету до Банникова донесся голос капитана Немировича, громко оповещавшего личный состав о предстоящих действиях. По всему получалось, что тот уже располагал какой-то информацией. Вадим Петрович уже было хотел пойти и попытаться что-либо у него разузнать, но тут рампа поползла вниз, личный состав начал вставать и стало не до удовлетворения собственного любопытства.