— Садитесь, деточка, — хозяйка кивнула на диван. — Я сейчас налью вам воды.
Я села, гадая, можно ли вообще привыкнуть к столь сильной собачьей вони, — она подавляла здесь все прочие запахи, как асфальтовый каток — зазевавшихся букашек. Неудивительно, что все отсюда сбежали… Вернулась Шломин с двумя запотевшими стаканами; один сунула мне, второй поставила на столик.
— Выпейте оба, дорогая моя. Не торопясь, маленькими глоточками, — сказала она, усаживаясь в кресло.
Жаклин немедленно улеглась на коленях у хозяйки — видно было, что болонка рассматривает это место одновременно как будуар, пьедестал и командный пункт. Лишь с первыми глотками я поняла, насколько хотела пить. Даже дышать стало легче — благотворная вода примиряла со всем, даже с вонью. Шломин, милостиво кивая, наблюдала за моим возрождением.
— А я знаю, кто вы, — вдруг объявила она. — Видела вас с Борисом Шохатом. Вы его подруга. Так?
— Так, — согласилась я. — Меня зовут…
— Лина! — торжествующе воскликнула Шломин и заговорщицки прищурилась. — Как видите, мне и это известно… Не удивляйтесь, деточка: этот Бенда… он все про всех знает. Такой сплетник — Боже упаси! И давно вы с Борисом знакомы?
Глаза хозяйки искрились от любопытства. Видимо, отшельническая жизнь приучила ее дорого ценить каждую возможность сунуть нос в чужие дела. Прежде чем ответить, я с наслаждением прикончила второй стакан.
— Недавно. Мы познакомились на почве поисков Арье Йосефа. Вы ведь знали такого?
— А как же, — закивала она. — Но почему вы говорите об Арье в прошедшем времени? Что, уже нашли тело?
— Пока нет, — я вздохнула и поставила стакан на столик. — Вы не могли бы рассказать о нем хоть немного? Вдруг это поможет в наших поисках…
Шломин задумчиво почесала за ухом свою фаворитку. Болонка заурчала и закатила глаза.
— Рассказать?.. — собачница пожала плечами. — Честно говоря, и рассказывать-то особо нечего. Он ведь двух слов не мог связать на иврите. Как, собственно, и на английском. А по-русски говорить вообще не желал.
— А вы понимаете по-русски? — удивилась я.
— Что вы, деточка, откуда? — Шломин округлила глаза. — Но я была бы не прочь научиться…
— Как же вы общались?
Хозяйка рассмеялась.
— А никак! Непроницаемый языковой барьер. Потому-то я и говорю, что рассказывать нечего… — она наклонилась вперед и прошептала, словно по секрету от болонки. — Мой сын Ави вбил себе в голову, что между мной и Арье Йосефом было что-то… ну, вы понимаете… Полнейшая чушь! Полнейшая! Хотя мужчина он очень видный, вполне пригодный к… — ну, вы понимаете… Только как это возможно при такой пропасти в общении? Любой флирт, деточка, начинается с разговора, пусть даже совсем пустякового… — ну, вы понимаете. А тут — ноль, ничего, полная немота!
Шломин с сожалением цокнула языком.
— Зачем же он тогда приходил? — спросила я.
Она снова пожала плечами.
— По-моему, пообщаться с собаками. Собаки его понимали без слов. Очень любили… — Шломин вздохнула. — Ну, а еще он помогал. По хозяйству — это починить, тут прибить, там подкрасить. Мастер на все руки. И всё бесплатно. Я как-то пробовала сунуть деньги — не взял, обиделся. Больше не пыталась. Все мне тут наладил — кормушки, сарайчики, электричество… протечки все устранил. И ведь главное — просить ни о чем не надо — всё сам видит. Я ему и ключ от подвала дала — там мужнины инструменты остались. Сам придет, сам достанет, сам сделает… и уйдет, даже не покажет. Такой удивительный человек… так жалко его…
Лицо у собачницы вдруг сморщилось, и она заплакала. Пора было приступать к главному.
— Извините, Шломин, — я старалась говорить как можно мягче, чтобы не напугать ее раньше времени. — Возможно, это просьба покажется вам странной, и тем не менее… Нельзя ли заглянуть в ваш подвал?
Она подняла на меня недоумевающие заплаканные глаза.
— В подвал? Зачем вам?
— Понимаете, — терпеливо сказала я. — На этом этапе поисков важна каждая деталь, даже самая несущественная. А вдруг он оставил какой-нибудь намек именно в вашем подвале?
«Намек… ну да, — пронеслось в моей голове. — Ничего себе намек…»
— Ну, не знаю… — Шломин механическими движениями гладила свою болонку. — Вообще-то подвал заперт, а ключ у Арье. Так-то туда уже годами никто заходит…
— А другой ключ, Шломин? — ласково подсказала я. — У вас ведь есть дубликат, правда? Где-нибудь на кухне, в выдвижном ящичке… или наверху в комоде.