– Нас никто не предупреждал, – смущенно проговорила она, посмотрев на удостоверение. – Проходите. А я сейчас, только предупрежу директора.
Запах старинного дома и таких же вещей мгновенно окутал Сергея. Оглядевшись по сторонам, он отметил для себя, что дом изнутри, казался еще больше.
«Умели же строить!» – подумал Григорьев и направился по коридору в след удаляющейся девушки.
Узнав цель визита, директриса любезно предоставила все интересующие материалы. Сфотографировав, с ее разрешения, некоторые экземпляры, Сергей, для приличия, поинтересовался состоянием музея и деятельностью его работников. После чего, поблагодарив за гостеприимство, Григорьев заторопился на выход. Время поджимало, надо было успеть на пристань, чтобы встретить своих друзей.
Паром уже пришвартовался к берегу, когда Сергей подъехал к причалу. Лариса, выходя по трапу, приветливо помахала рукой. Ответив, Григорьев пошел ей навстречу.
– Ну как съездили? – поинтересовался он, обнимая подругу.
– Это было великолепно! – ответила, Лариса, радостно улыбаясь.
– А что по делу? – повернувшись к Ивану, спросил он.
– Я тоже считаю, что мы не зря съездили.
– Отлично! Тогда поехали в ближайшее кафе, где и обсудим, что мы нарыли.
– Заодно и пообедаем, – добавила Лариса.
Кафе было почти пустым, лишь два дальнобойщика уплетая свою еду, вполголоса вели беседу. Расположившись у окна и сделав заказ, друзья, также вполголоса, завели непринужденный разговор. И только после того, как тарелки с едой, принесенные официанткой, были поставлены на стол, все смолкли и приступили к поглощению пищи.
Покончив со своим шницелем, Григорьев взял чай и откинулся на спинку стула. Неторопливо попивая, он стал ждать, когда остальные закончат есть.
– Ну, что скажешь, уважаемый? – поинтересовался он, видя как Быков с довольным выражением лица, похлопал себя по животу.
– Как я и предполагал, интерес наш связан с двумя соборами – Троицким и Успенским, – взяв чай, ответил Иван.
– И что указывает на эти соборы?
– Ну, во-первых, сами названия, а во-вторых, сохранившиеся фрески в них.
– Если мне не изменяет память, их, мне кажется, сохранилось весьма прилично. Но, что-то я подзабыл их содержание. Напомни о чем они.
– Ну, в Троицком – колонны и свод исписаны святыми, а стены на библейские и евангельские сюжеты. В Успенском, в принципе, такая же картина.
– А ангелочки есть?
– Ой! Навалом! – вмешалась в разговор Лариса. – Только они больше походят на взрослых ангелов, чем на ангелочков.
– Понятно. Скорее всего, это архангелы и херувимы. Да, Вань?
– Ну, судя по ликам, похоже, что так, – согласился Быков.
– Тогда вся твоя версия летит к чертям! – подвел итог Сергей.
– А почему? – поинтересовалась Лариса.
– А потому, милая! На исходной точке был ангелочек, если ты помнишь. Следовательно, и дальнейший путь нам должен указывать именно он. А архангелы и херувимы – это старшие по чину ангелы. В их обязанности такие пустяки не входят.
– Ну, а если покопаться… – начал, было, Быков.
– Вань! – перебил его Григорьев, – ты же сам понимаешь.
– Хорошо! А у тебя что?
– А у меня вот, что. Отправив вас, я поехал в Кириково. И по дороге меня словно торкнуло. Кириково – в переводе с финно-угорского это же «весть»! Ангел возвестил нам весть. И село с таким названием.
– Да и храм там, в честь Успения пресвятой Богородицы, – добавил Быков.
– Абсолютно верно, дружище!
– И, конечно же, есть ангелочек?
– Да ты впрямь экстрасенс! – рассмеялся Сергей. – А еще прекрасно сохранившаяся фреска.
– И какая? – поинтересовалась Лариса.
– Иисус с детьми.
– Какая, какая?
– Сейчас, подожди.
С этими словами Григорьев достал из кармана телефон и включил опцию фотоальбома.
– Вот смотрите.
На экране высветилась картинка, на которой Иисус, о чем-то мило беседует с детьми. А на втором плане стоят его ученики.
– Какие-то лица у учеников Христа недовольные, – сказала Лариса, рассматривая картинку. – Или мне кажется?
– Нет, Ларис, не кажется! – ответил Григорьев. – Ученики, действительно, недовольны и удивлены.
– Но почему?
– Потому что их Учитель отстранил их в сторону, а беседует с теми, кто не заслуживает внимания.
– Ничего не понимаю! – продолжала удивляться Лариса. – Как это, дети и не заслуживают внимания?
– Дело в том, Лариса, – вставил Быков, – что в те времена, дети были самым низким классом в обществе. Их положение было чуть лучше раба. Они не обладали, какими-либо правами. С ними говорили с позиции приказа или же, в лучшем случае, указания. А тут Учитель беседует с ними на равных. По тем нормам это было, что-то из ряда вон выходящее.