Затем он вновь появился, но уже в качестве депутата. И с тех пор находится под пристальным нашим вниманием. И, по всей видимости, об этом догадывается, так как в открытое противостояние он ввязываться не стал. Ему, хоть и поверхностно, но все же известны наши возможности. Поэтому он и задумал эту многоходовку, чтобы сбить нас. И отчасти ему это удавалось. Он все время шел на шаг впереди, диктуя свои правила игры. Пока вновь не совершил ошибку.
Привлекая Князева, как ширму, он не учел того обстоятельства, что карта поделена на две части. Естественно, Князев не смог самостоятельно прочесть ее. Он был вынужден нанять спеца, который тут же был взят под опеку нашими людьми. Так мы уровняли наши шансы в противостоянии с легатом. Спец же, действительно, оказался неплохим знатоком и Богданов решил, что Князев ему больше не нужен. Он принимает решение убрать его. Однако, как всегда, чужими руками. Это и стало его роковой ошибкой. И вот теперь Князев из союзника превратился во врага. Но Богданов этого пока не знает. На этом противоречии мы и решили строить дальнейшую нашу игру.
– Спасибо, Кирилл! Неплохая работа, – сказал Макарий, довольно кивнув головой.
– Дозволь, владыка? – спросил один из Хранителей, поднимаясь с места.
– Слушаю тебя.
– А, как так получилось, что мы проглядели этого хорошего специалиста?
– Хороший и справедливый вопрос. Я и сам не раз задавал его себе. Что скажешь Алексий? – Макарий повернулся к сидящему слева от себя Хранителю.
– Это Григорьев Сергей Алексеевич, – поднимаясь, ответил он, – аспирант Нижегородского университета и без пяти минут кандидат наук. И, по мнению своих коллег, имеет неплохие перспективы в будущем, а также…
– Что Князев наймет хорошего спеца способного прочитать текст, я не сомневался, – перебил его Макарий. – Нас интересует, Алексий, как так получилось, что вы прохлопали его?
– Владыка мы его не прохлопали, он уже был у меня на заметке. Но таких самородков типа Григорьевых по Руси хоть пруд пруди. А у меня просто нет столько людей, чтобы оббежать их всех. Это раньше было проще, так как одаренная молодежь ехала в Москву или Питер, где их сразу же мы брали под контроль. А сегодня они предпочитают столице родные пенаты, так сказать.
– Но ведь Путник предупреждал тебя о нем.
– Это так! Но я не мог тогда с ним встретиться. Я, как тебя известно, в это время находился в Алтае на раскопках. А вернувшись, сразу попал в этот водоворот.
– Ладно! Что уж теперь! – махнул рукой Макарий. – Что еще скажешь по этому Григорьеву?
– Он не только разобрался с Перекрестком, владыка, но и вышел на Путь.
– И как далеко он продвинулся?
– По последним данным, он почти уже в конце Пути. И завтра или послезавтра будет на месте.
– Молодец! Что тут скажешь! – Макарий посмотрел на Хранителя. – Алексий, прошу тебя, займись этим Григорьевым лично. Встреться с ним и поговори. Он нам нужен для завершения операции. Без него Богданов нам ни за что не поверит.
– Ты предлагаешь использовать его вслепую?
– А у тебя есть другие предложения?
– Ну, как сказать! – Хранитель немного помялся. – Просто, как-то не по-людски получается. Парень самостоятельно проделал такой путь, а мы его, как вещь какую-то.
– Он сам влез в это дело! Его на аркане никто не тащил!
– И все же, владыка, ты сам признаешь, что этот Григорьев хороший спец и привлечь его к нашему делу можно. Может, дадим ему шанс?
– Хорошо! – смягчился владыка. – Поговори с ним. И если, как Путник утверждает, что он действует самостоятельно, то дай ему этот шанс.
– Будет сделано, владыка!
– А Путнику передай, что я разрешаю действовать по своему усмотрению. Только свои действия пусть согласовывает с тобой. И пусть обеспечит этому Григорьеву безопасность.
– Будет сделано, владыка! – вновь повторил Алексий.
– У кого есть, какие-либо еще вопросы или предложения? – спросил Макарий, обводя присутствующих взглядом.
Хранители молча покачали головой.
– Ну, что ж! Давайте тогда приступим к обсуждению дальнейшего плана наших действий, – сказал владыка и повернулся вправо. – Кирилл, мы слушаем тебя.
II
Два внедорожника неслись по почти пустой трассе, соблюдая между собой определенную дистанцию. Раннее будничное утро, когда ни дачников, ни спешащих к выходным дальнобойщиков, позволяло немного пренебречь правилами.