Тяжелый, удушающий аромат.
По этому шлейфу скоро придут другие. Настоящая угроза.
Все то, что она подавляла со времен зарождения Вселенной, от чего всеми силами ограждалась, грозило прорваться внутрь и смести ее мир с лица измерений. Конечно, изоляция не была выходом. Но был ли иной путь?
По крайней мере, сейчас все еще не было слишком поздно.
Нужно было принимать меры. И как можно скорее.
Нужно физическое тело.
Повинуясь мгновенному импульсу, мириады разрозненных частичек мягкого света со всех уголков Вселенной устремились вниз...
...а далеко внизу посреди негустого светлого леса раскинулась небольшая полянка, полностью покрытая молодой зеленой травой. Было раннее утро самого последнего дня весны, и в этом обиталище тишины не было ни единой живой души, а нетронутая роса мерцала, словно мириады звезд, упавших с небес. Легкий ветер пронесся у самой земли, ласково причесав травинки.
Еще секунду назад, казалось, ничего не было. Однако на примятой траве как будто начало появляться нечто, пока еще едва заметное глазу. Не человек – пока лишь тень человека, темный призрачный силуэт, проявляющийся на негативе пленки; медленно, словно в тягучем кошмаре, обретающий объем. А спустя всего минуту почти обычная человеческая девушка подняла веки, но глаз под ними не было. С красивого лица на мир смотрела одна лишь тьма, пульсирующая в глубинах Вселенной.
Девушка села на траве, попросту согнувшись вдвое, словно сломанная механическая кукла, и замерла, рассеянно глядя в пустоту перед собой.
Она была прекрасна. Стройное юное тело было облачено в простое белое платье, из-под подола которого виднелись босые ступни. Длинные каштановые волосы с янтарной искрой мягкими волнами спускались к талии. Нежная кожа цвета слоновой кости, казалось, излучала свое, теплое сияние.
Но это лишь на первый взгляд.
Никогда прежде богиня не сходила к людям. Ошибки были неизбежны.
Она слишком долго пребывала во мраке.
Словно едва очнувшись от лунатической дремоты, девушка осмотрелась вокруг.
Солнце, деревья, весь этот простой мир, она, казалось, видела впервые. Ни тени узнавания. Как будто всего этого и не было никогда. Или она просто не могла вспомнить?..
Неважно.
Тело понемногу наполнялось жизнью. К обнаженным ступням ног подкралась прохлада: утренняя роса оросила кожу. Дуновение ветерка потерлось о щеку и унеслось вдаль. Богиня запоздало охнула и отняла от земли руку, которой опиралась в траву. На ладони засияла, оказавшись на солнце, ярко-красная капля крови. Она сочилась из крохотного пореза, оставленного камнями, рассыпанными среди зеленых стебельков. Вторая рука бессильно лежала на коленях, ее плечо выпирало откуда-то из-под правой ключицы.
Богиня попыталась повести плечами, но увечная рука лишь слегка шевельнулась и словно застряла в собственном суставе. Девушка устроилась поудобнее, недовольно покосилась на непослушную конечность, и принялась осторожно и сосредоточенно ощупывать ее от плеча до локтя. Результат этого своеобразного осмотра ее, похоже, удовлетворил, и она ненадолго прикрыла глаза, словно кошка на солнцепеке. Длинные тонкие пальцы обхватили точеную округлость плеча, а в следующую секунду девушка одним резким рывком вправила сустав. Рука встала на место с неприятным чавканьем и хрустом.
Лицо богини хранило безмятежность.
Она снова повела плечами, проверяя их подвижность, немного покрутила ступнями, словно игривый ребенок, а затем попыталась встать. Вставала она как-то не по-человечески: сначала уперлась обеими руками в землю перед собой, подобралась, приседая на пятки, и только тогда, понемногу выпрямляя все четыре конечности, поднялась. Тело, словно податливая глина, подчиняясь движению, само собой трансформировалось, неестественно вытягивая руки, утяжеляя и укрупняя кисти. Теперь, стоя на четвереньках, божество стало похожим на какую-то чудовищную гончую с миловидным, но ничего не выражающим девичьим лицом.