Первым чувством стало недоумение. Пустым взглядом девушка окинула свое тело, словно не совсем сознавая, что это. Понимание пришло не сразу.
Все-таки, не в людских привычках стоять на четырех ногах.
Снова затрещали кости, на этот раз уменьшаясь, а богиня выпрямилась, обретая гордую осанку человеческой дочери. Оставался один последний штрих, недоступный постороннему взгляду. Случайный свидетель мог заметить разве что легкую рябь, пробежавшую по хрупкой фигурке, пока мешанина внутренних органов расползалась по своим местам.
И все. Небеса не обрушились, земля не содрогнулась. Только лес вокруг как будто потерял четкие очертания, словно зыбкое видение. Но и это скоро прошло. А на самой грани слуха раздался едва различимый хруст, словно трещина прошла по стеклу. Но этого некому было услышать.
Поблизости не было ни единой живой души. Богиня и не собиралась воплощаться прямо перед изумленным взором пришельцев, однако вышло так, что она оказалась от них намного дальше, чем предполагала. К тому же, сейчас она их почти не ощущала.
Богиня направила взор внутрь, в глубину своего сердца. Конечно, в человеческом теле ее возможности были заметно слабее, но тут было что-то другое, а она никак не могла понять, что именно. Лиловые огоньки едва теплились и почти совсем потухли, а богине все никак не удавалось обнаружить их положение. Она сосредоточилась почти до грани развоплощения, когда до нее долетел отклик – пусть совсем слабый, но все-таки отклик. Теперь она хотя бы сумела понять, в какой стороне вести поиски.
Богиня сорвалась с места и побежала. Слишком быстро для человека – и слишком медленно, чтобы обогнать свою тревогу. Босые ноги едва касались травы, а сквозь закрытые веки просачивалось розово-золотое солнце. Она бежала напрямую, не трудясь обходить ни острые камни, ни крохотные лесные речушки. Деревья словно расступались перед ней, иногда лишь хлестнув на прощание упругой низкой веткой. Царапины и ушибы исчезали бесследно, едва успевая проступить.
Спустя несколько минут ноги вывели богиню к реке. Это был мирный, глубокий поток, достаточно широкий, чтобы его было невозможно преодолеть вплавь, но все же отсюда можно было увидеть другой его берег.
Губы богини тронула улыбка: когда нужно что-то найти - в любой стороне света, в прошлом, настоящем или будущем, - текущая вода воистину бесценна. Поэтому богиня присела у самой кромки воды и погрузила ладони в прохладный поток. Ощутив его колкое, но приятное прикосновение, она прислушалась к миру, впуская в себя память реки.
Перед ее внутренним взором один за другим проносились призрачные образы.
Где-то в глубине тысячи лет назад пронеслась стайка серебристых рыбешек.
Когда-то давно на берегу стоял олень. Вода бережно сохранила отражение зверя, чей вид вымер вместе с человечеством.
Богиня копнула глубже – но увидела лишь толщу ила, покрывающего дно и останки утонувшего животного. Определить, что это за зверь, было уже невозможно – постарались и бегущая вода, и рыбы, и, наверное, каменистые пороги выше по течению... Далеко же его несло...
Нашла. Выше по течению промелькнул и тут же померк тот самый лиловый отблеск. Богиня присмотрелась, стараясь не соскользнуть с трепещущего видения.
Их действительно было двое. Мужчина и женщина. Женщина суетилась, как будто бессмысленно металась кругами, но с каждым новым ее движением пелена, застилавшая взгляд богини, становилась все плотнее. Мужчина был бездвижен, но, похоже, еще жив. Однако сложно было сказать, надолго ли.
Неправильно. Богиня не знала, почему, но была уверена: это неправильно. Возможно, дело в судьбе, или в чем-то еще, но человек, пришедший сюда из другого мира, не имел права умирать здесь. Как будто его смерть могла разрушить что-то важное для этой вселенной. Самую ее основу.
Но сейчас, вдалеке от умирающего, богиня была бессильна. Она не могла его спасти, она не могла даже удержать его образ – все расплывалось и грозило вот-вот исчезнуть. Оставалось только пойти на крайние меры.
Она решилась, едва ли задумавшись о последствиях.
Ниточка божественного разума потянулась сквозь расстояние, минуя зримые измерения, путями, ведомыми лишь богам. Набирала силу и крепла, упрямо стремилась вперед, пока не уперлась в того, кого искала.
В ответ пришла боль, разрывающая мир на части. Богиня задохнулась, глаза ее широко распахнулись. Она потеряла равновесие и упала, судорожно хватая ртом воздух, ее тело заходилось в конвульсиях.