«Барьер. Она поняла, что его больше нет».
Женщина не шевельнулась. Напряженно застыла прямая спина. Руки зависли в воздухе, словно она не решалась ни опустить их, ни продолжать свою работу. Сиреневые искры, сверкавшие на кончиках пальцев, продолжали тихонечко пульсировать. Похоже, это и было то заклинание, которое поддерживало в мужчине жизнь.
Богиня всей кожей ощущала ее страх, удушливый и тяжелый. И потому не стала ни говорить, ни пытаться подойти ближе, не желая тревожить пришелицу еще больше. Богиня не представляла, через что прошли эти двое, чтобы оказаться здесь, но отлично понимала, что едва ли они будут настроены отнестись к ней с доверием. Тем более, после уничтожения барьера, защищавшего их, ее вполне могли счесть врагом.
Женщину ее молчание как будто успокоило. Едва заметно расслабилась спина, замерли ладони, прекращая свой суетный танец. Наконец она поднялась. Казалось, ее силы испиты досуха – она нетвердо стояла на ногах, а сиреневые сполохи заклинания сияли с нервными перебоями. Она обернулась.
Она была совсем молода, хотя тяжелый, полный глухого отчаяния взгляд заметно прибавлял ей лет. Неизвестно, что она предполагала увидеть, но после краткого замешательства в ее глазах отразился неподдельный ужас. Лицо посерело, почти как у человека за ее спиной. Казалось, она вот-вот потеряет сознание. Словно марионетка, срезанная с веревочек жестоким кукловодом, женщина упала на колени. Искры заклинания на кончиках ее пальцев начали гаснуть – одна за другой. Лишившись поддерживавшей ей силы, раненый захрипел, но его спутница едва ли его услышала.
Богиня едва заметно поморщилась, концентрируя вокруг него свою силу, и он затих. Теперь пора было сделать то, ради чего она пришла сюда.
Богиня перевела взгляд на женщину. Та сидела, не шелохнувшись, словно со страхом ожидая своей участи. Богиня сделала шаг в пределы круга, очерченного разрушенным барьером, и подошла к пришелице. А затем расколола безмолвие, произнеся всего одну фразу:
- Не бойся меня, человеческое дитя. Я пришла к тебе с миром.
Не дожидаясь ответа, она обогнула женщину и стремительно направилась к мужчине. Богиня на ходу концентрировала остатки целебной магии, оставшиеся после заклинания, пытаясь постигнуть его суть. Это заняло не больше нескольких долей секунды. Едва исследовав заклинание, богиня влила в него столько силы, сколько сумела, и, остановившись над телом мужчины, развесила над ним целый полог сиреневых молний.
Контакт получился, пожалуй, слишком резким. Глаза мужчины распахнулись, едва не вылезая из орбит, спина выгнулась дугой, а из пробитой груди вырвался громкий отчаянный стон. Одно мучительное мгновение – и тело рухнуло обратно на землю. Мужчина вновь потерял сознание, но кровь остановилась, а щеки едва заметно порозовели. Он был жив.
Повисла тишина, нарушаемая лишь сухим потрескиванием заклинания. Смертная по-прежнему сидела в траве за спиной богини, боясь пошевелиться. Похоже, угрозы она не представляла, поэтому богиня позволила себе на время забыть о ней. В полном безмолвии она клеточку за клеточкой исцеляла раненого, полностью сосредоточившись на этом занятии.
- Так ты не убьешь нас? – в конце концов, послышалось сзади.
Голос смертной звучал сипло, но в нем был слышен отголосок надежды. Богиня не обернулась, по-прежнему не спуская глаз со своего пациента. Спустя несколько долгих секунд она безо всякого выражения ответила:
- Нет. У меня не было такой мысли.
- Тогда зачем ты здесь?
- Я пришла спасти его. Его смерть, - богиня немного свысока кивнула на раненого, - нарушит равновесие.
- Что... Что это значит?
Ответить богиня не успела. Мужчина вдруг тяжело вздохнул и открыл глаза.
Его спутница медленно моргнула. Потом еще раз. Затем она резко рванулась вперед. Похоже, она пыталась подняться, но ей не хватило сил. Она неловко упала, едва успев выставить перед собой руку, и со всего размаху оперлась на кисть, сдирая кожу с запястья. Сама не замечая, что плачет, она на четвереньках подползла к раненому, и, словно слепая, нащупала его лицо, пальцами оставляя на щеках полосы черной глины.