«Все действительно очевидно», - устало подумал Конрад.
Киеран крепко обнял жену в ответ, кивнул племянникам и Фаоре. Когда Леанна отстранилась, он нежно поцеловал ее и даже сумел улыбнуться. Леанна поспешила снять с него плащ, а затем усадила Киерана поближе к огню. Киеран как будто немного расслабился, но почти все время молчал, не считая нескольких теплых приветственных слов.
- Замерз? – спросила Леанна, устраиваясь на диване поближе к нему. – Может быть, принести тебе плед?
Киеран взял ее за руку и мягко сжал.
- Не нужно. Но я бы выпил чего-нибудь теплого.
- Мы уже отпустили слуг, - сказала Леанна. – Но я могу согреть тебе чаю.
- Будет лучше, если... глинтвейн, - произнес Киеран. Казалось, эти простые слова дались ему с трудом.
Конраду только сейчас почему-то пришло в голову, что для того, чтобы добраться сюда, дядя, похоже, в одиночку, в седле преодолел немалый путь среди тьмы и снега. В его душу начало закрадываться смутное предчувствие. По тому, как затихла Кларисса, он понял, что и сестра подумала о том же. Киеран поймал их взгляды, но промолчал. Однако этого уже было достаточно. Все было действительно слишком очевидно. Конрад прикрыл глаза. На него вдруг накатила слабость.
- Глинтвейн? – переспросила Леанна. – Но ты ведь его не любишь. И это займет...
Она замолчала, не договорив. Затем придвинулась к Киерану еще ближе и приникла к нему всем телом.
- Позволь ей остаться, - сказал Конрад. – Она все равно узнает.
Леанна послала ему благодарный взгляд. Киеран тяжело вздохнул.
- Что ж... Кон, Рисса, Фаора... Леанна... Пожалуй, то, что я сейчас скажу, новостью для вас уже не станет. То, чего мы ждали и чего опасались, наконец, произошло. Два дня назад нам был объявлен ультиматум.
Фаора шумно выдохнула. Леанна не издала ни звука, но ее тело как будто застыло, а взгляд остекленел. Прочесть его выражение было невозможно. Конрад молчал, не зная, что сказать. Так или иначе, слова теперь были излишни.
- Что теперь будет? – после долгой паузы спросила Кларисса.
- Тебе известно, что происходило со всеми, кто получал ультиматум, - ответил Киеран. – Скорее всего, то же самое ждет и нас.
- Как это произошло? – спросила Фаора.
Похоже, она уже взяла себя в руки. Но все же от ее перчаток шел легкий дымок. Одним богам ведомо, как ей удавалось сдерживаться.
Киеран поморщился, вспоминая события прошедших дней.
- Оно проникло в зал заседаний во время совета старейшин.
- Оно?.. – тихо переспросила Леанна.
- Его посланец. Это существо... Оно походило на человека. Но только внешне. По крайней мере, тело и конечности... были похожи.
Он вспомнил эту темную фигуру, глухо закутанную в плащ. То, как она скользила по полу, не умея синхронизировать движение с перемещением ног. Все это существо казалось скользким, каким-то липким и неприятно любопытствующим. Оно напомнило Киерану крота, которого он как-то раз в детстве выкопал в саду. Беспокойный нос, чересчур гибкое тело, слепые глаза. И голос оказался под стать внешности. По крайней мере, если это можно было назвать голосом, потому что звуки, слагавшиеся в слова, имели к голосовым связкам не больше отношения, чем ноги этого существа к его передвижению.
Оно появилось действительно из ниоткуда. Просто вдруг возникло посреди зала заседаний. Те, кто стоял рядом, но спиной к нему, даже не сразу его заметили. А оно стояло, осматривалось, вынюхивало. От его вида у Киерана мороз прошел по коже. А потом оно заговорило. Речь его была связной по смыслу, но не по звучанию. Казалось, словно оно выуживает каждое слово из отдельной коробочки памяти, и каждое сказанное слово тут же им забывалось, стоило ему только его произнести.
- Дрейвен, - сказало оно. – Герцогство, население около восьмисот тысяч душ. У тебя есть то, что принадлежит хозяину. Верни. Отдай. Тогда ты сможешь жить. Мы придем через восемь лун...
И существо исчезло, оставив в воздухе легкий запах гари. Оно пробыло здесь не более нескольких минут, но впоследствии выяснилось, что на самом деле прошло несколько часов...
Минуту после ухода посланника в зале висела свинцовая тишина, а потом поднялся шум. Разумеется, люди были напуганы. Советники, лорды, стража – все заговорили разом. Один лишь Киеран с каменным лицом сидел на троне. Никто не знал, как истово он каждую ночь молился о благополучном исходе. Он был не в силах принять мысль о том, чтобы предстать перед лицом беды, приносящей гибель всему живому. Реальность нахлынула, накрыв его с головой. Какое-то время он не мог ни дышать, ни думать. Конечно, у них был план. Он вынашивал его годами, всем сердцем надеясь, что его не придется воплощать в жизнь. Потому что в глубине души Киеран понимал: что бы они ни делали, они обречены.