— Но вы же никого не знаете!
— В основном будут друзья Виллы. Что-то вроде свадебного ужина в отсутствие жениха и невесты. Выпьем за их здоровье. Жаль только, что бедняги Билла Джордана не будет…
На миг повисла пауза, потом Уинифред спросила:
— А при чем тут Билл Джордан?
— Разве он не был другом Виллы?
— Не думаю. Он совсем не в её вкусе: замкнутый и робкий.
— Он был хорош собой?
— Очень.
— Тогда могу себе представить, как Вилла пыталась его расшевелить. У неё всегда хорошо получалось с робкими молодыми людьми.
— Он мертв, и теперь ему не поможешь, — оборвала её Уинифред.
— Что вы хотели этим сказать? Думаете, он покончил с собой?
— С чего вы взяли? — Уинифред явно волновалась. — Вы что, решили, что Вилла разбила его сердце?
Грейс поняла, что что-то нащупала. А Уинфред продолжала:
— Парень был просто несчастен. Все пытались его расшевелить, но безуспешно.
— И Питер Синклер тоже пробовал?
— Да. Но ему тоже не удалось. Они тогда здорово выпили, а потом Билл взял и застрелился. Не знаю, как там было, и к черту все это. Кажется, Грейс, мы говорили о вечеринке, а не о похоронах. Когда?
— В субботу, в шесть. А что насчет парикмахера?
— Есть заведение под названием «Ингрид» на Страндваген, недалеко от вас. Но зачем вам это?
Грейс положила трубку и улыбнулась Польсону.
— Похоже, ходят слухи, что Вилла довела Билла Джордана до самоубийства.
— Тогда он был предельно глуп. Лишиться жизни из-за такой пустышки, как Вилла… Знал бы он, какая у его подружки есть кузина…
Грейс смущенно нахмурилась.
— Что в ней плохого? Да, Вилла легкомысленная, зато сердечная и очень добрая.
— Не переживайте, Грейс. Ведь хоть один человек должен считать её доброй. Она же собирается родить ребенка, верно?
— Разве это проявление доброты? Скорее ловушка, в которую она попалась.
— При желании она бы от него избавилась, но Вилла предпочла сберечь ребенка.
— И заодно своего Густава.
У Грейс даже разболелась голова и она распрощалась с Польсоном. Кровать с изогнутыми спинками была не слишком удобной. Красивая, но неудобная. Зато казалось, она укачивает, как младенца в колыбели.
Грейс снились ужасные сны, а когда она просыпалась, не могла толком вспомнить. Что-то в темном лесу, начинается снег, сыплет и сыплет на землю.
На следующий день фру Ингрид с пышной гривой светлых волос внимательно изучала в зеркале её лицо.
— Этот не ваш цвет, фрекен. Что, если пустить несколько седых прядок? Вот здесь и здесь?
Тонкие пальцы с длинными ногтями расчесывали волосы.
— Вы красили мою кузину, и она имела такой успех!
— Что-то не помню.
— Виллу Бредфорд из британского посольства.
Меланхолическое лицо вдруг сморщилось от смеха.
— Ну она и штучка! Я, говорит, хочу, чтобы от меня исходил призыв! Я не посольская жена, которой должно быть осторожной и осмотрительной, а просто секретарша. Кто на меняя посмотрит, если не заставить?
Придерживая голову Грейс за виски, мастер изучала её лицо.
— Но вам ничего такого с собой делать не следует.
— Да, о таком успехе мне мечтать не приходится, — кивнула Грейс.
— Я не это имела в виду. Просто вы выглядите слишком интеллигентно.
— О Боже! — вздохнула Грейс.
Женщина снова рассмеялась.
— Но это же здорово! Возьмите меня. Я бы все отдала, чтобы выглядеть умнее. А это правда, что фрекен Бедфорд убежала с мужчиной?
— Вы об этом слышали?
Ингрид принялась подправлять прическу Грейс.
— Да, она сама мне сказала: «— Сегодня причеши меня по-особому. Я собираюсь замуж.» Я спросила:» — Кому так повезло?» А она говорит — »-Секрет».
— Казалась Вилла счастливой?
— Я бы сказала, у неё какие-то проблемы. Так, фрекен, я бы предложила вот так и так.
Грейс посмотрела на работу опытных рук Ингрид и нехотя согласилась.
— Но у меня сегодня тоже событие, и мне хотелось выглядеть по-новому. Тогда мне нужен недорогой русый парик.
Длинное лицо в зеркале застыло, и Грейс виновато пояснила:
— Это все только ради шутки.
Домой она вернулась с невообразимым клубком нейлоновых кудрей в коробке. Сто крон коту под хвост…Зачем они с Польсоном все это затеяли?
На лестнице ей попался незнакомый мужчина. И фру Линдстрем оказалась тут как тут — её дверь слегка приоткрылась, и она всплеснула руками от удивления:
— Капитан Моргенсон! Задержитесь на минуту и познакомьтесь с новой соседкой, фрекен Эшертон.
Холодные голубые глаза, густая светлая борода, яркие чувственные губы. Густав? Нет, слишком длинный нос и высокий лоб, чересчур холодные и проницательные глаза. Но может Вилла обнаружила сходство по первому впечатлению?
— Кузина Виллы? Мне тетушки о вас рассказывали. — Капитан Моргенсон говорил с легким акцентом. Он взял её руку и крепко пожал. — Говорили, что вы заходили к ним.
— Вы вернулись из плавания? — вежливо поинтересовалась Грейс.
— Из Гренландии, и очень рад хоть чуточку погреться. — Капитан Моргенсон весело рассмеялся, но глаза оставались холодными, как льды, которые ему пришлось преодолеть. Под таким взглядом Вилла чувствовала себя крайне неуютно.
— Меня зовут Аксель, — представился он. — Надеюсь, мы с вами ещё увидимся, мисс Грейс, прежде чем я снова уйду в море. Особенно теперь, когда Вилла меня бросила и нашла себе мужа. — Он громко рассмеялся, и фру Линдстрем к нему присоединилась. Что могло быть серьезного, когда речь заходит о таком беспечном существе, как Вилла!
Грейс тоже улыбнулась.
— Придете ко мне в гости в следующую субботу, капитан? Я приглашаю всех друзей выпить за здоровье Виллы.
— И Вилла тоже будет? — в его голосе Грейс почудилось удивление, словно он знал, что это невозможно.
— Кто знает? Вдруг она появится? Но мы все равно сможем выпить за её здоровье. Так что приходите, пожалуйста, если сможете.
— Спасибо, мисс Грейс, приду с удовольствием.
— Вот и замечательно. В субботу, в шесть. До встречи!
Грейс чувствовала его изучающий взгляд, пока поднималась по лестнице, но не могла понять, о чем он думает. Может быть завтра, когда она встретит последнего из мужчин, упоминавшихся в дневнике Виллы, хоть что-то прояснится? Барон Якоб ван Стерн. Муж элегантной Эббы. Но согласится ли он прийти?
Нет, прежде она никогда бы до такого не додумалась — затеять вечеринку. Похоже, каким-то странным образом Грейс заразилась безрассудством Виллы. Она словно влезла в её шкуру.
Вооружившись телефонной книгой, Грейс принялась звонить. Она была уверена, что приглашения будут приняты. Большинство придет потехи ради, но один или двое явятся из желания узнать что-то новое. Ну что же, они с Польсоном станут наблюдать.
Баронесса ван Стерн ответила сдержанно, но любезно; Свен Бейка — с радостью; Уинфред и прочие друзья Виллы из посольства — Найджел и Джойс, Томпсоны и Хендерсоны, с которыми Грейс познакомилась на приеме у Питера Синклера; мисс Анна Моргенсон с радостью приняла приглашение от своего имени, от имени сестры и племянника Акселя, который к счастью оказался дома.
Последними Грейс позвонила Синклерам. В голосе Кэт звучало недоверие. Для них с мужем это развлечением не станет.
— А в чем дело?
— Конечно, из-за Виллы, конечно. Ведь её нет? Вы, Грейс, начинаете себя вести, как она.
— Почему? — удивилась Грейс.
— Как это — затевать вечеринку в честь отсутствующих?
— А может быть, она уже вернется? Но вы-то с Питером придете?
— Я с ним поговорю с ним. Я никогда не знаю, когда он свободен, когда
— нет. — Кэт едва не плакала. — Джорджия пришла с температурой. Если и Александр заразится, мне точно придется сидеть дома.
— Очень жаль.
— Да, время неудачное. Сегодня надо бы пойти на чай к послу…
— Идите, я могу посидеть с детьми.
— В самом деле?
— Конечно, с удовольствием.
— Как замечательно! И Вилла была такая же добрая.
— Вы уже говорили, что в этом смысле мы похожи. Правда, тогда мне показалось, что это только комплимент.
Кэт смутилась.
— Не обращайте на меня внимания. Мне не по себе. Ненавижу этот город. После гибели Билла стало как-то совсем печально.
— Вы из-за него так настроены против Виллы? — спросила Грейс.