– Ваше высочество, вы проснулись?
Мартын открыл глаза, так как понял, что все вокруг видят, что он не спит.
Посреди огромного зала стоял его учитель. У него появились усы и борода, но глаза остались такими же колючими и злыми.
– Я… я… – вскочил на ноги Мартын, не зная, как объяснить учителю, что он заснул. Он не хотел опять подвергнуться наказанию.
А по этим колючим глазам понял, что ему несдобровать.
Но, к его удивлению, учитель почтительно склонил голову вместе со всеми.
– Ваше высочество, – заговорил он своим скрипучим голосом, – мы так волновались. Но теперь всё в порядке. Если вы желаете почивать, мы уйдём.
Мартын ничего не мог понять. Выходило, что он и есть принц. А его ненавистный учитель оказался канцлером. Мартын посмотрел на его и свою одежду. Она была совсем не похожа на школьную. Камзолы, шитые золотом. Огромные воротники. Мартын скользнул взглядом по стенам и наткнулся на свой портрет с короной на голове. Роскошная золотая рама поразила его даже больше короны. Действительно, он – принц. В этом не было сомнений.
Шум у двери заставил его повернуть голову. Кто-то пытался войти, отбрасывая стражников и не обращая внимания на клокочущий голос канцлера.
IV
– Я же предупреждал тебя, – шипел на вошедшего канцлер. Но когда он увидел, что Мартын повернул к ним голову, нервно поправил золотую цепь на груди и заговорил:
– Принц отдыхает. Ему сейчас не до дел.
Незнакомец не сдавался, хотя за спиной у него стояли готовые сорваться с места четверо стражников.
– Но я как военный министр должен всё рассказать, – выпалил он. Благодаря этой фразе Мартын понял, кто перед ним.
– Потом. Потом, – принялся потихоньку подталкивать его к выходу канцлер.
– Ваше высочество… – бросил безнадёжный взгляд военный министр.
– Но почему… потом? – закашлявшись от смущения, произнёс Мартын. – Надо узнать, в чём дело.
Лицо канцлера исказилось от возмущения.
– Вам не следует забивать голову этими глупостями. – Голос канцлера стал обволакивающе вязким. – Я сам во всём разберусь и доложу. Доложу и разберусь…
Еще немного – и мальчик согласился бы. Но он смог сбросить оцепенение: – Нет-нет! Пусть говорит. Я хочу всё знать. Сейчас же.
Военный министр вышел вперёд.
– Я бы никогда не осмелился побеспокоить вас, мой принц. Но положение очень серьёзно.
– Ха, – хмыкнул канцлер и, демонстративно сложив руки на груди, отвернулся к окну.