Я - эспер. Не самый сильный, чуть выше среднего уровня - семь по рангу Кейгеля, но и сильных во всей известной Вселенной не так уж много. Два-три человека девятого и десятого, а большинство едва дотягивают до пятёрки. Читаю мысли, угадываю желания, распознаю ложь. В общем, весьма полезная для многих дел особа. Так что могла бы собой гордиться, если бы считала, что это хоть что-то значит.
Нас таких, эсперов, всего-то пятьдесят семь на все обжитые планеты. Из тех, что известны и раскрыты, конечно. Двадцать три человека находятся под контролем тех или иных правительств, пятеро сейчас в бегах, и лишь тринадцать - свободно живут в мирах Космосоюза, наслаждаясь своей независимостью. Я им завидую самой чёрной завистью.
И пятнадцать человек, в том числе и я, попали в руки частных лиц с Независимых планет. Олигархов, военных, аристократов - тех, у кого есть власть, и кто хочет её удержать. Удержать с помощью эсперов, в том числе. Но мы не наёмные работники, мы - рабы. В Независимых мирах рабство существует на многих планетах: где-то как экономическая необходимость, но чаще всего как роскошь. А в нашем случае - как единственный способ удержать эспера подле себя. Наёмного работника можно переманить, вассала - убедить предать. Раб же полностью зависит от хозяина. Кто же будет так глуп, что даст свободу эсперу, когда им можно владеть полностью?
Я рабыня - дорогая, драгоценная. Но всё же вещь без каких-либо прав. Хорошо хоть, неприкосновенная. Руку на меня Нибель поднять не посмеет, он даже голос старается не повышать. Мы ведь, эсперы, такие хрупкие, как что - впадаем в эмоциональное расстройство и выходим из строя, а я к тому же ещё могу испортить настроение и другим.
Я знаю, что мой хозяин никогда не продаст меня. Потому что даже среди этих пятидесяти семи - я уникальна. Эспер, обладающий и телепатией, и двусторонней эмпатией. Так-то эмпаты, конечно, существуют, и даже в более приличном количестве, чем телепаты, но дар их гораздо уже, чем у эсперов-телепатов. Обычные эмпаты могут улавливать чужие чувства. А я не только улавливаю чужие эмоции, но и успешно транслирую свои, правда, не совсем это контролируя. Я не могу внушить то, что не чувствую сама, и чем сильнее моя эмоция, тем больше шансов, что её "словит" тот, кто находится рядом. Поэтому в плохом настроении я бываю для окружающих особо невыносима. И хотя хозяин и считает мою способность к передаче собственных эмоций полезной, но даже сам не всегда её терпит».
Вывод
Джейн: Яркий, многогранный, необычный персонаж, классически развивающаяся любовная линия и странные, притянутые за уши интриги.
Скарлетт: Обалденная первая часть, все плюсы которой автор лично задушила во второй. Зачем делать из психологического, тонкого, интересного и универсального (по гендеру аудитории) романа женский любовный лично я не понимаю. Но автору виднее.
Оценка: 7 из 10.
Евгения Сафонова «Игра Лиара»
Знай, ты в карнавале сам себя обманешь,
Блеск фальшивый манит,
Станет жизнь игрой.
Знай, однажды будет край -
Тебя осудят за игру без правил
И не будет права стать самим собой.
V Стихий “Карнавал лжи”
«Игра Лиара» Евгении Сафоновой (бывший «Окованные игрой») - цикл эпического фэнтези с тегами «героическое фэнтези», «интриги и приключения», «любовная линия». Пока автором завершены два романа «Кукольный венец» и «Средь бала лжи». Пишется «Лёд, флейта, меч». Нами прочитаны были первые два завершённых романа.
Название
Джейн: Основное название цикла “Игра Лиара” - два коротких слова. “Стук-стук” - катятся по доске игральные кости. Коротко, цепляет глаз, заставляет задуматься - во что ж там играет этот Лиар, и кто он вообще? Самое то для любопытных Варвар типа меня. Хотя, говоря откровенно, предыдущее название - “Окованные игрой” - меня проперло сильнее.
Названия отдельных томов “Кукольный венец” и “Средь бала лжи” - поэтичные, отражающие происходящее в романах, и опять же привлекающие внимание.
Скарлетт: Я (как и некоторые постоянные читатели Евгении) не поняла чехарды с названиями. Нам роман был прислан как «Окованные игрой» - и тогда название показалось мне сложным и странным, однако, очень понравилась обложка. Позже именно по этой обложке я переименованный роман и узнала. Думаю, автору было бы неплохо указать на смену названия хотя бы в аннотации.