Отношения героев в походе за сокровищами - это не просто грызня в банке с пауками. Будет сложный психологический конфликт, атмосфера же становится все более нагнетающей вплоть до самой развязки.
Помимо особенностей характеров отдельных персонажей, в романе много массовых сцен, в которых так называемая “психология толпы” описана весьма впечатляюще.
Вообще, самые подходящие для описания героев “Убить Бенду” слова уже подобрала Скарлетт. Они живые.
Мир
Скарлетт: Автор стилизует мир под Средневековье. Реальное Средневековье, а не фэнтезийно-идеализированное. Тогда ведь тоже было полно чудес, и святые, говорят, ходили по земле - такое фэнтези и создаёт автор. Стилизация превосходна - в начале, пока герои ещё только собираются, читатель может наслаждаться деталями, их здесь много и они к месту. Эффект присутствия стопроцентный. Действие происходит в одном-единственном городе, но этот город выписан так, словно автор предлагает вам путёвку в тур на экскурсию. И да, всё покажет. И вы почувствуете жару, почувствуете... запах. Боль иногда почувствуете. Увидите, как светится Бенда. А ещё... Да что я рассказываю - лучше возьмите у автора бесплатный билет, коль раздаёт, съездите сами на денёк. Гарантирую, вам понравится.
Джейн: Для себя решила считать мир романа альтернативным Средневековьем, так как здесь сплелись названия реальных городов и стран, вымышленные королевства и правители, волшебные звери и чары.
В роман словно совершаешь экскурсию. Мир не идеальный. С массой несправедливостей, подлостей и грязи. Похожий и непохожий на наш.
Язык
Джейн: Автор отлично владеет пером. Хорошо представляет себе мир, о котором пишет. Без лишних “красивостей”, но и не скупо подает текст.
Отдельно отмечу манеру говорить у персонажей. Герои - люди разных профессий, разных социальных слоев. И в речи каждого, кто открывает рот на страницах книги, это чувствуется. Привлекает внимание речь разбойника, она очень необычна. Особенно хорошо смотрится (читается?) на контрасте с манерой говорить благородных.
Скарлетт: Язык великолепен. Автор обращается с ним играючи, это видно, и «великий и могучий» ему покорен. Отмечу интересные авторские решения, как то: в речи персонажей (они все говорят по-своему, а не по-авторски (особенно умиляет речь вора и священника - каждая со своим колоритом)) и «качели» с временами вокруг Бенды. Повествование, в целом, ведётся в прошедшем времени, но вокруг Бенды - только настоящее. Сначала я думала, что это потому, что Бенда - вне времени и уже слился с миром. Потом мне в голову пришло, что автор не хочет намекать на половую принадлежность героя и поэтому настоящее время единственно приемлемое. Полагаю, и та, и другая причины здесь в равной степени важны. Но эффект, согласитесь, интересный.
В подтверждение привожу отрывок из романа:
«...Сзади стук копыт сделался громче. Юлий обошел Бенду, высунув лицо, посмотрел на подрагивающую руку бандита.
- Сейчас бы его и... того, - прошептал он.
- Молчи уж, - хмуро отозвался Кривой, тоже шепотом.
- А чего? Вы же хотели. Вот, пожалуйста. Или давайте я, у меня на лошади тут меч этого лорда.
- Я все слышу, - произносит Бенда. Голос звучит глухо и едва различимо, как будто доносится издалека.
Юлий вздрогнул, однако не отошел.
- Чего ты вечно лезешь, когда не просят? - насупился он. - Ты не доктор, а проклятый колдун. Я тебя просил меня тогда лечить? Просил?
- Отвяжись, голуба, - одернул его Кривой. - Ежли б он тя не колдану, ты б давно сдох.
- И лучше бы было, если бы умер!
На голос Юлия обернулся Канерва. Замедлив шаг, пошел чуть впереди Бенды и бандита.
- Я тоже не просил! Я вообще уже отошел, и мне было хорошо, а он появился, когда не звали, и вылечил. Да лучше б я сто раз умер, чем так жил!
- И я. - Юлий всхлипнул.
Канерва с намеком посмотрел на юношу:
- Ты сказал, что у тебя...
Оруженосец отстал. Остановив лошадь, он начал перебирать ремни и завязки среди сумок, притороченных к седлу. Из переплетения ремней виднелась рукоять меча лорда Мельсона, гарда и навершие были искусно инкрустированы речным жемчугом. Юлий лихорадочно тянул перевязь, зубами вцепившись в узел, которым та была примотана к одной из сумок.
- Ну же, - шепнул Канерва, нервно поглядывая на Бенду и потирая руки. - Ну же, ну же!..
Обслюнявленный узел поддавался с трудом. Юлий тянул зубами, изо всех сил упираясь руками в седло, отчего лошадь беспокойно перебирала ногами. Наконец ремешок поддался, покусанный конец его выполз наружу, и ножны скользнули в подставленную ладонь.
- Спасибо, - сказал Арчибальд, поднимая перехваченный меч. Распутал зацепившуюся за подпругу перевязь и надел ее на себя. Теперь у него на поясе висели два меча. Ни слова больше не говоря, Арчибальд отошел, подобрал поводья коня и двинулся вперед, подхватив Бенду под локоть и увлекая за собой».