Джейн: Финал. Ах, какой финал. Единственно верный, единственно возможный с точки зрения справедливости. Изящное решение, и этот вопрос читателю в конце. Пришлось немало поломать голову, разыскивая ответ.
Скарлетт: Да, его вполне можно назвать открытым, если бы к концу трилогии читатель не узнал бы героев от и до настолько, что ответ ему уже не очень-то и нужен. Герой в конце вроде стоит на перепутье, но дорога для него на самом деле всего одна. И ещё - это, наверное, единственно возможный счастливый конец для этого романа. Красивая финальная точка, аккорд, который звучит единственно верно. Это тоже магия автора.
Джейн: При чтении надо внимательно смотреть, какое время описывается в этой главе, потому что композиция у романа достаточно сложная.
Скарлетт: Мягко говоря. Если честно, для меня это был большой минус: если с книгой на бумаге я ещё как-то справлялась - пролистывала назад, сверяла даты, которые автор указывает перед каждой главой, то с последней книгой пришлось помучиться - у меня в голове довольно быстро воцарился хаос.
Джейн: Автор органично соединил оккультизм и привычный «немагический» мир. Время само по себе очень тёмное, а мистика добавляет ему инфернальной жути.
Скарлетт: Да, если бы существовало «научное фэнтези», это был бы как раз тот самый случай.
Джейн: И при этом - жизнь продолжается, полная контрастов, постоянно требующая закрыть глаза и не думать об этих ужасах жизнь. А где-то за границей, в Швейцарии мир, твоя семья в относительной безопасности, растёт племянница, где-то. Где-то, куда ты не вырвешься.
Все вместе получается очень неоднозначно, непросто. От откровенно страшного, до удивительно светлого. Как сплетаются любовь, патриотизм, ненависть, верность долгу, детские обиды, одиночество и необходимость выбирать. Больно, сладко, жутко и прекрасно.
Книга вообще вся получилась очень сильная по своему эмоциональному воздействию на читателя, но некоторые места сильны так, что аж сплющивают. Для меня это визиты Альриха в концлагерь и сцена на пароме. Чистая мощь, беспримесные эмоции.
Скарлетт: Согласна с Джейн. Особенно, когда представляешь, насколько это были непростые сцены. Как легко, например, меня можно было отвратить от книги описанием концлагеря, но у автора вышло наоборот - когда ты неделю потом ходишь, как пришибленный, и ловишь себя на мысли, что ужасней, по сути, ничего нет, потому что знаешь: всё описанное автором - было. Ты уже это читал, но тебя это не трогало, потому что описано было... не так. И вот теперь ты осознаёшь всю реальность происходящего, смешно сказать, прочитав фэнтези. Это прекрасно, это волшебно - получить такой эффект от вымышленной насквозь истории.
Джейн: Я долгое время обдумывала, что же хочу сказать о трилогии. Подбирала слова, формулировала впечатления. И не написала и трети. Потому что некоторые впечатления настолько личные, настолько невыразимые, что я даже не могу сказать, какие струны в моей душе они задевают. Но я вся трепещу, звеню на ветру, поднятым в моем внутреннем мире этой книгой.
Скарлетт: А я поймала себя на том, что спустя неделю села перечитывать книгу - ту самую, к которой меня было за уши не подтащить и не заставить читать в течение года.
Герои
Джейн: Альрих - офицер и сотрудник «Аненербе», учёный, телепат и пирокинетик. Наследник древнего обедневшего рода. Мальчишка, насмешливый, беспощадный, полный самолюбования и безумно одинокий. С ранних лет привыкший знать все-все мысли окружающих, персонаж превратился в прожжённого циника. Ввязавшийся в это все ради денег и самоутверждения, Альрих далеко не сразу понимает, ЧТО представляет из себя система, на службе которой он подвизался. Осознание будет настолько яркой вспышкой, что герой чуть не сгорит. Жёсткий и властный персонаж, как ни странно, очень быстро начинает вызывать сострадание и жалость. Во что ты влип, дурачок, посмотри. Вечная улыбка, очки и эти его почти что воландовские косоглазие с гетерохромией. Глубоко скрытая боль за своё уродство, одиночество, одиночество, непонимание и стремление показать всем, на что способен. Альрих не просто изменится, он расплавится в горниле собственных совести, долга и любви. И выйдет оттуда совсем иным. Сложность, противоречивость и непредсказуемость и харизма персонажа делают его очень яркой фигурой.