Аутсайдеры, не нашедшие свое место в жизни, приносят себя в добровольную жертву каждый во имя своих идеалов.
Скарлетт: Да, книга про них - про маленьких людей, вдруг решивших сделать что-то большое, великое. «Тварь ли я дрожащая...» Так вот, они прекрасно понимают, что они твари. Но - вдруг? Зажегся один, пошли и другие.
Автор раскидывает в книге множество конфликтов и совершенно не стремится помочь своим героям их решить. Он сразу говорит: они обречены. Конечно, в самом же начале говорится, что они умрут. Но пока они живы и идут совершать Подвиг - у автора так отлично получилось показать их веру в чудо, что читаешь и веришь сам: ну а вдруг? Это держит в напряжении.
В напряжении держит и та самая сюжетная литота: ну как у таких слабых и морально, и физически людей получится этот самый Подвиг? Как Глефод сможет их убедить? В стриптиз-клубе? Серьёзно? Где они возьмут оружие? В музее? Правда?
Прочитанное обескураживает, но несмотря на весь его абсурд, оно достоверно - в той реальности, которую создал автор. И это Мастерство.
Немного сбивает, пожалуй, лишь одно: рассуждение о истории во второй главе, после того, как Глефод добывает знамя. Это очень безликое рассуждение, похожее на синопсис, и слишком длинное. Его хочется пролистать - так авторы-новички лекцией вводят своих читателей в новый мир. Странно видеть такую лекцию здесь - не тот уровень.
Герои
Джейн: «Они просто хотели быть героями.»
Аарван - человек, нуждающийся в любви отца так же отчаянно, как в воздухе. Для Аарвана отец - бог, и герой жаждет если не вознестись, то хотя бы привлечь внимание высших сфер. Любовь персонажа к отцу просто паталогическая. И она порядком пугает. Аарван, немного перефразируя Пратчетта, настолько безумен, что уже приближается к разумности с другой стороны. Персонаж, возведя в культ все когда-либо сказанное отцом, старается следовать заповедям до самого конца. Мировые религии потеряли потрясающе верного последователя в лице Глефода-младшего. Герой, человек во всех отношениях маленький, не блещущий талантами, красотой, но верность его потрясает. Он идёт до самого конца просто потому, что мечтает заслужить если любовь, то хотя бы одобрение от отца. Созданный в его воображении образ отца-блестящего офицера нестерпимо сияет, заслоняя тех, кто на самом деле его любит.
Маршал Глефод - отец Аарвана, безжалостный человек, лишенный умения любить. Точнее, любить кого-то, кроме себя. Верный тому, кто силён, отец-маршал первым переметнулся на сторону повстанцев, едва запахло жареным. Маршал беспощаден, холоден, фантастически эгоцентричен. В глазах своего сына он - совершенный непогрешимый небожитель, каждое слово которого - приказ к действию. Достаточно сложно понять, как этот человек может быть достоин столь слепого обожания, преклонения.
Скарлетт: Вы тоже видите в этих героях потрясающий контраст? О, он прекрасен...
Джейн: Томлейя - писатель, обладающая ментальным даром. Ее талант позволяет с помощью одного прикосновения узнать всю подноготную человека. Леди Томлейя писатель, выбравшая своим творческим ориентиром противоречивые фигуры, фигуры проигравших, павших из-за любви. Для нас она не просто герой-рассказчик, она пропускает историю через себя, прикоснувшись к останкам Глефода.
Ещё нужно отметить жену Глефода, много лет делившую мужа с сияющим образом отца-маршала. Война супруги и отца за сердце сына завершилась полной и безоговорочной победой маршала.
И, конечно, Когорта Энтузиастов.
Вот они, идут на заклание. Мечтатели, неудачники, глупцы, самоубийцы. Делают свой шаг в бессмертие те самые «лишние люди», которым вряд ли найдётся место в новом, сияющем мире справедливости и равенства.
Они не воины, их головы полны романтического бреда, а благородства в каждом побольше, чем у всех рыцарей Круглого стола вместе взятых.
Что удивительно, читателю очень быстро становится понятно, что у всех Энтузиастов есть свои причины идти в этот поход. Да, их не назвать героическими (чтобы мама мной гордилась), но именно за них они в конечном итоге свои жизни и отдадут.
Скарлетт: Просто в них узнаёшь себя. Ну кто из нас Герой, признайтесь? Да, мы любим читать книги о героях, но когда такие же, как мы, совершают действительно что-то героическое, пусть и никому не нужное - им хотя бы сопереживаешь. И это очень сильное сопереживание, автор буквально привязывает читателя к книге.
Джейн: На самом деле жутковато читать список тех, кто пошёл следом за Глефодом в свой поход за подвигом. Некоторые имена смутно знакомы, словно намекают на людей и героев из других реальностей, некоторые не говорят ничего. Последним в списке стоит имя автора. И это, доложу я вам, добавляет ещё немало очков атмосферности. Список лишает безликости число 232, и ты остро ощущаешь, что это были люди. Быть может, не самые лучшие, но живые.