Скарлетт: Согласна, второстепенные персонажи интересны, хорошо прописаны, и если бы я не заскучала уже, было бы круто.
Мир
Джейн: Ох, этот мир... (закатывает глаза).
Во множественной Вселенной, дорогой доктор Стрэндж, существует множество отражений нашей родной планеты. На одной из этих Земель, где история и эволюция шли иным путем и разворачиваются события романа.
Российская империя только что успешно завершила большую войну с Хокандским ханством. «Ветер с Востока» начинается в одной из крепостей, доставшихся России после победы.
В романе Восток описан во всей своей красе, словно еще один персонаж. Живо, богато, хорошо подан. И базар, и караван-сарай, и бескрайняя степь любовно изображены для читателя, яркие, выпуклые.
Проработка вообще хороша. Нельзя не отметить прекрасные описания техники (стимпа-а-а-анк!), укреплений, бескрайних просторов. А еще сцены боя, которым веришь.
На Земле, где происходят события романа, порох изобрели с опозданием. Роль пороха как двигателя цивилизации столь высока, что обстановка XXI века «там» уж-ж-жасно похожа на XIX век «тут». То есть, народ там размахивает саблями и шашками, стреляет из револьверов, а читатель испытывает когнитивный диссонанс, будь он неладен. Приходится постоянно напоминать себе, что в романе уже третье тысячелетие идет.
Скарлетт: Поддерживаю. И раз уж такое дело, почему у них прогресс так затянулся, а?
Джейн: Я очень люблю «сослагательное наклонение в истории» как почву для литературного творчества. Великий герой не дожил до часа своего подвига, или назревающий военный конфликт удалось решить мирным путем. Все, поезд истории на стрелке свернул в другую сторону. Любопытно же. В целом, другая Земля, другая, альтернативная, Российская империя показаны очень интересно. Но отставание в развитии, назову это так, мне показалось несколько карикатурным. Призрак XIX века витал надо мной весь роман и стал материальным настолько, что приходилось отмахиваться от него тапочкой.
Скарлетт: Полностью согласна. Мир абсолютно (за редкими и не слишком существенными исключениями) взят из XIX века. Ну так зачем всё это будущее - введите альтернативную историю в XIX веке. По-моему, автор снова перемудрил.
Джейн: Ближе к последней трети романа внезапно окажется, что люди - не единственная разумная раса на планете. В мире романа еще существуют - та-дам! - эльфы и гномы. Нелюди мимокрокодильны, и я полагаю, что они введены только для того, чтобы подчеркнуть различие привычной нам Земли и Земли авторской.
Скарлетт: Нужны они тому миру как собаке пятая нога. Автору категорически не даётся фэнтези, зато круто удаётся историческая проза. Наше наблюдение.
Джейн: Контраст «другой Земли» подчеркивают попаданцы, шастающие с завидной регулярностью и подкидывающие головной боли бедным сотрудникам Третьего отделения.
Скарлетт: Попаданцы, которых нам не показывают - только их вещи. Ага.
Джейн: Мир романа живой, яркий и чертовски убедительный. И фиг с ним, с опозданием на двести лет.
Скарлетт: Ну не знаю. Я люблю ходить в чужой мир на экскурсию. Но не так, чтобы автор тащил меня всюду за руку и тыкал носом в очередную деталь. Меня за ручку только на платный ресурс надо вести, а детали можно просто показать, я сама разберусь, какие мне нравятся.
Язык
Джейн: Грамотный, богатый, яркие описания. Разнообразная речь офицеров, казаков, азиатов. Несколько выбиваются из общей картины вложенные в уста Николая мини-лекции о быте, нравах и прошлом местных жителей. Порой они откровенно нудноваты. Или Николай плохой рассказчик.
За исключением «исторических справок» язык очень легкий, быстро читается.
Скарлетт: Полностью согласна с Джейн. Писать автор умеет, но периодически забывает, что это не учебник истории. Вот, например, про Ташкент.
« - Ну, порт Ташкента не больше Московских воздушных гаваней. - Улыбнулся мужчина. - Просто он очень интересно устроен. Ближе подъедем - увидишь сама.
- Хорошо. - Светловолосая сыщица тоже улыбнулась. Впервые за прошедшие дни - искренне и легко, как прежде. - Тогда ты пока мне что-нибудь расскажи, пожалуйста. Даже если я это уже слышала.
- Постараюсь всё ж припомнить новое... - Дронов наморщил лоб и картинно коснулся его пальцем. Он пребывал в отличном расположении духа - цель путешествия стояла перед глазами, несмотря на все приключившиеся беды, и новые опасности совсем не пугали. Они добрались сюда - справятся и дальше. - Ташкент - так говорим мы. Местные жители зовут порт чуть иначе, Тошканд. Это переводится на русский как «каменный город». Сейчас он скорее глиняный, как всё в Хоканде, но говорят, века назад, при Тимуре Хромом, Ташкент и вправду был целиком отстроен из камня.