— Ну, а с рукой в итоге что?
— Место перелома зарастает очень быстро.
— А какие-то ещё изменения есть?
— Не знаю. Придётся разбираться. Но теперь я буду очень осторожен.
— Насчёт «очень» ты соврал.
— Да? Это значит, я даже сам себе вру. Когда-нибудь надо подумать об этом. Ну а ты как? У тебя какие новости?
— Слушай, а у тебя только чай или ещё и кофе есть?
— Только чай.
— Тогда пошли в дом, ставь чай, а я расскажу, что там у меня, — отношение Крапивы ко мне заметно потеплело. Это радовало.
Мы пошли в дом. Только чай готовить пришлось самой Крапиве. Я со своей рукой больше мешался.
— В общем, я вспомнила с чего началось наше сотрудничество. Ты на моих глазах убил трёх человек, которые странным образом парализовали нашу волю. Но твою, видимо, не до конца, раз у них ничего не получилось. Вспомнила, как мы помирились, как ты топил трупы, как я покупала мешки. И вспомнила, что у меня тоже были способности. Примерно, как у тебя. Но сейчас их нет. Я не чувствую ничего такого. Потом не помню, как, но мы очутились в странном месте, где мне в мозги закладывали много всякой фигни. Собственно, именно всякие внушения на тему, что и как мне думать, что мне нравится, а что не нравится, я и вычищала до тех пор, пока не решила закончить. Затем пошла к дому, а там юный и красивый рыцарь…
— Про рыцаря хватит, пожалуйста, — я умоляюще сложил руки перед собой. — Значит ты постепенно разбираешься, что было, а чего не было. Это прекрасно. Если какие вопросы есть, спрашивай.
— Что со мной происходило и как мне вернуть способности?
— Что с тобой происходило, ты должна вспомнить сама. Все мои подсказки тебе только повредят. Просто продолжай делать, что делаешь. Насчёт способностей… Поскольку я толком не знаю, что это за способности и откуда они берутся, то могу предложить только эксперименты. Может, проявятся. У нас поесть есть? Я не сам собирал всё. Сестра закупалась. Я просил её спортпита купить, он очень питательный и места много не занимает.
— Из спортивного питания есть протеиновые батончики. И порошок, гейнер, судя по составу.
— О! Гейнер — это то, что мне надо. Там много всяких элементов. Ну, я надеюсь.
Крапива наболтала мне в кружке с водой две столовых ложки порошка с запахом ванили. Я выпил всю эту бурду и неожиданно почувствовал ощущение правильности, идущее от тела. Интерфейса никакого не было, но вот обратная связь от тела была совсем на другом уровне. Я чувствовал готовность сотрудничать, похожую на то, как когда управлял медведями. Тело будто ждало приказов и было готово подчиниться во всём, давая при этом что-то типа обратной связи на эмоциональном уровне. Сейчас я получил чувство удовлетворения. Позже надо будет поисследовать это получше. А пока посмотрим, что со способностями Крапивы.
— Я предлагаю такой эксперимент: становись ко мне спиной, а я буду кидать в тебя шишки. Попробуй увернуться.
— Только не сильно кидай!
— Не сильно может не сработать. Когда меня парни били в перчатках несильно, я просто растерялся и никаких способностей не появилось. А когда накинулись в полную силу, то я «включился» и от всего увернулся. Но сначала, конечно, попробуем несильно. Может, у тебя никакие способности никуда и не отключались, а просто ты не веришь, что они у тебя есть.
— Ладно, давай, кидай свои шишки.
Мы минут пять собирали эти самые шишки. Сложили их в небольшую кучку. Крапива отошла от меня метров на шесть. Я левой рукой несильно кинул в неё небольшой шишкой, попал в левое плечо. Девушка, очевидно, никаких особых способностей не продемонстрировала. Я покидал ещё. То же отсутствие результата. Ну, если не считать результатом шишку от удара шишкой на затылке у Крапивы. Итак, варианта два. Либо лупить Крапиву вообще что есть силы, либо ей надо поработать ещё с памятью.
Я поделился этими мыслями с девушкой. Решили, что пока рано применять какие-то экстремальные способы воздействия. Крапива, заправившись протеиновым батончиком, пошла на своё кресло наводить порядок в памяти. Я же остался предоставлен сам себе.
Развесив сушиться постиранные вещи, я отошёл в лес на ту полянку с сосной, которая так жестоко расфигачила мне руку. Пнув дерево ногой, я стал ходить вокруг него кругами и думать. Что произошло с телом? Я что-то изменил, но что? Сканирование с помощью Восприятия не обнаруживало никаких отклонений. Всё работало как надо. Даже, наверное, слишком как надо. Я сконцентрировался на руке. Соединительная ткань в месте перелома костей сейчас ощущалась более плотной, но всё равно ещё не совсем отвердевшей. Тем не менее процесс регенерации шёл просто запредельно быстрыми темпами. Отлично. Наконец-то мутирую в суперчеловека. Регенерация — я всегда о ней мечтал.
Захотелось протестировать регенерацию, как в фильмах: что-то себе разрезать и потом наблюдать за мгновенным исцелением, вплоть до впитывания кровавых пятен в кожу. Резать себя казалось чересчур суровым. А вот оцарапать можно. Да зачем царапать? Вот у меня следы комариных укусов на руках. Почему они не зажили?
Я направил внимание на укусы и приказал телу «лечи!».
И получилось!
Я увидел, как на местах укусов краснота исчезает прямо на глазах и через минуту следов от укусов не было. Излечение сопровождалось зудом, который тоже быстро прошёл. Я подумал, могу ли я попросить-приказать лечить эти штуки на автомате. Пришло эмпатическое одобрение, которое проще всего было трактовать, как «шаблон лечения ясен, будет выполняться автоматически, без проблем!». Тело общалось со мной. Это было что-то новенькое.
«Чего ты хочешь?» — сформулировал я вопрос к телу. В ответ получил целую серию образов-ощущений на тему еды, отдыха, секса, и, как ни странно, убийства чего-то живого. Каждый образ-ощущение был достаточно ярким. Я испытал удовольствие от насыщения едой, от утоления жажды, удовольствие от расслабленной неподвижности, сексуальное возбуждение, и удовольствие от убийства живого врага своими руками. Тело хотело реализовать самые обычные животные инстинкты. Причём однозначно один из инстинктов был инстинктом хищника. Ну, неплохо. Никаких намёков на удовольствие от успехов в спорте, восхищения кем-то или желания получить восхищения в свой адрес, никакого чувства прекрасного.
В общем, всё более-менее просто. Я как тонгер занимаю носитель-хищник. Значит такова новая картина мира: тело само по себе живое и обладает каким-то сознанием, это сознание заточено под удовлетворение базовых инстинктов и выживание самого тела. Я же как тонгер, нематериальная личность, даю этому организму приказы. Немного странно было думать о себе, как о чём-то нематериальном. Всё-таки я привык смотреть в зеркало и считать, что то, что я вижу, это я и есть. А сейчас всё выглядит так, что в зеркале отражается тело, которое совсем не я. Всё страньше и страньше…
Я вспомнил варианты развития био-носителя, которые видел на базе имперцев. Упрочнение кожи, связок, мышечных волокон, увеличение скорости сокращения мышц, силы этих самых мышц — эти вещи впечатляли. Хорошо развитый био-носитель мог обрезком трубы уделать «жидкого» терминатора из второй части фильма. Мог сделать практически всё, а ему не могли ничего. Настолько неуязвимым он становился. Процесс преобразования тела был ступенчатый. Сначала усиление того, что есть, с помощью упорядочивания расположения мышечных волокон, наполненности их нервами, укрепления соединительных тканей и так далее, серьёзные корректировки в работе лёгких, сердца, кишечника. А потом если уж продолжать сильно этим заморачиваться, то придётся менять принципиальный химический состав клеток тела, так как более быстрые обменные процессы требовали уже другого типа топлива. Сокращение мышцы — это в первую очередь химический процесс. Соответственно, если мы хотим, чтобы химическая реакция происходила быстрее, нам необходима более быстрая система транспортировки топлива и такая же быстрая система утилизации отходов. Изменение тела, таким образом, затрагивает все системы организма. В общем, на более высоких ступенях прокачки био-носитель гуманоидом является только внешне. И всё это может быть развито посредством контролируемой мутации обычного базового био-тела, которую в принципе тонгер может контролировать. Как я понял, далеко не каждый тонгер на это способен, и даже если способен, то требуется помощь в виде анализов, постоянного наблюдения за изменением работы внутренних органов с помощью специального оборудования и контроля над этими изменениями с помощью препаратов и оборудования.