— Как в тебя столько помещается?
— Оса дала понять, что чем больше съем, тем лучше. Это она мне аппетит поддерживает, поэтому у меня челюсти уже устали, а жрать всё ещё хочется.
— Давай выбирай место и устраивайся.
— Сейчас, подожди, переоденусь.
Крапива сходила в туалет, надела «те самые» штаны и устроилась на кушетке. Вроде всё готово.
— Давай засыпай!
— Нет, ты кое-что забыл.
— Что?
— Иди сюда!
Я подошёл, и девушка крепко меня обняла и поцеловала. Да, как-то забыл, что такие вещи забывать нельзя. Крапива волновалась.
— Всё будет хорошо! — взял её за руку и держал, пока она не погрузилась в глубокий сон.
Направив Восприятие на её тело, я наблюдал, как в первую очередь железы выпустили огромное количество разного рода секретов, после чего понемногу начались другие изменения. Но всё это происходило так медленно, что мне надоело смотреть и ждать. Может быть, оно на самом деле и не медленно по меркам обычного тела, но сидеть и смотреть, что происходит, скучно.
Прошли сутки. Крапива спала. Я ухаживал за ней, даже получилось подгадать всё так, чтобы её «те самые» штаны не стали дважды «теми самыми». Я поил её протеиновыми коктейлями и кормил с ложечки. Девушка всё поглощала с удовольствием, при этом не просыпаясь. В таком режиме прошли полные трое суток. Моя рука за это время полностью восстановилась. Я вернулся к тренировкам. Тело показывало феноменальные результаты. Если мне раньше казалось, что я суперспортсмен, то сейчас такое ощущение, что я переселился на планету с как минимум вдвое меньшей силой тяжести. Реакция стала совсем нечеловеческой. Гланда, наконец, вывела тело на неплохой уровень, при этом намекая, что дальнейшие тренировки и работа над собой будут и дальше улучшать результат. Уверен, что будь я в нынешней форме, у меня было бы больше шансов в бою с Акинаком.
Но главный свой козырь — Опустошение — я тренировал не менее усердно. Причём начал практически сразу, как Крапива впала в спячку. Важны были два фактора: скорость и объём воздействия.
Немного ускориться получилось, когда я перестал использовать само слово «Опустошение!» как команду самому себе, перейдя на просто бессловесный импульс. Но всё равно надо было сконцентрироваться очень и очень тщательно. А после одного импульса вся концентрация сбивалась, и выдать очередь таких импульсов, к сожалению, не получалось. Но я не унывал и продолжал тренировки своей боевой способности вперемежку с экспериментами над ней же. Результат у тренировок был и ощутимый. С пяти секунд я сократил время до трёх, а объём воздействия увеличился примерно до размеров поллитровой банки. Такая область поражения гарантировано вызовет в теле человека серьёзные нарушения, а, например, рука, держащая пистолет, просто не сможет нажать на спусковой крючок, так как нервные импульсы просто не пройдут через поражённое запястье. Но я понимал, что с обитаемым человеческим телом всё будет сложнее. Это на всяких лопухах и ёлках легко.
Тома я на время тренировок выводил в лес и приковывал к сосне в небольшом овражке, оттуда он не мог наблюдать за мной и моими экспериментами.
По вечерам мы много общались, он мне рассказывал про Империю и тамошнюю жизнь. Я пытался, ложась спать, что-то вспомнить из своего совсем далёкого прошлого, но не получалось. Всё было очень расплывчатым, да и нельзя сказать, что вообще что-то было. Ни одного конкретного воспоминания, ни одной картинки. Но это не значит, что не стоит пытаться. Я и пытался. По итогам трёх дней самый большой прогресс у меня был с телом, потом на втором месте с Опустошением и телекинезом, последний стал чуточку мощнее, при этом было ощущение, что я всё равно что-то делаю с ним неправильно. Будто я поднимаю тяжёлую штангу, взявшись за неё всего лишь мизинцами. То есть ощущение, что силы поднять есть, но ухватиться не могу. В общем, тренировать и тренировать ещё. А вот в чём практически никаких успехов — это в области воспоминаниях прошлого.
Единственное, что мне удалось вспомнить, — это эмоция. Вернее, даже смесь эмоций. Я бы назвал это решимостью. Что-то вроде чувства, когда первый раз прыгаешь с большой высоты. Но никаких дополнительных данных, кроме этого чувства, я в своём прошлом не раскопал.
Иногда меня беспокоили мысли, что там делает доктор Ри, вдруг он снова пошёл на то, что захватил заложников и пытается связаться со мной, чтобы поставить ультиматум. А вдруг он нашёл моих родных? Это печалило. Том немного утешил, сказав, что ближайшие дни вряд ли будет повтор захвата заложников, так как постараются меня выследить в городе и вообще это не просто — организовать ещё раз такую относительно крупную операцию. Все-таки Баранка — это дорогой корабль, а они его потеряли. Том пророчил, что вторая попытка будет не раньше, чем через неделю или даже позже. С другой стороны этот же Том говорил, что могут и совершенно беспрецедентные меры принять — всё-таки Чёрный и Золотой Ранги сбежали. В общем, поводов для беспокойства хватало.
Пролежав трое суток, Крапива, наконец, открыла глаза. И в отличие от меня, она сразу была в полном сознании. Единственное — потерялась немного во времени. Думала, что сутки спала, а по факту трое. Что интересно, она именно спала и как тонгер тоже. То есть не было возможности с ней телепатически пообщаться. Не знаю, почему так, но вот такой факт имел место быть.
Я периодически наблюдал за метаморфозами в её теле. Как и у меня сильно разветвилась нервная система, причём кроме количества были и какие-то качественные изменения, но какие именно Восприятие мне подсказать не могло. Просто немного по-другому стали выглядеть нервные каналы. Мышцы стали более причёсанными что ли. Структура волокна изменилась, уверен, что и химический состав тоже. Фасциальная ткань стала ещё более прочной и эластичной. И это только то, что я мог заметить. Глобальные изменения происходили, конечно, на химическом уровне. И когда девушка проснулась, изменения всё ещё шли полным ходом. Скорее всего, спячка была нужна, чтобы не было очень больно, так как перекраивание нервной системы вряд ли было безболезненным.
День решили потратить на тренировку, включая тренировку с оружием. Крапиве надо было освоиться с новыми возможностями. Если они у неё уже проявятся эти возможности. Я вон после выходя из спячки только сейчас серьёзные улучшения почувствовал. Но с другой стороны меня из неё вытаскивали, можно сказать, насильно, потом ещё ранение…
Я попросил Тома снимать нас на камеры корабля, чтобы потом можно было проанализировать наши действия. Набрал сосновых шишек и приготовился атаковать Крапиву этими снарядами. Она отошла на край поляны и без предупреждения рванула ко мне. Между нами было около сорока метров. Ни один снаряд цели не достиг. Шишки и аэродинамика не дружили от слова совсем. Скорость Крапивы была такой, что попасть в неё шишкой было не проще, чем в мелкую рыбёшку на глубине пары метров брошенным камнем. Скорости были несопоставимы. Бросать камнями было, всё-таки, опасно. Но как минимум мы увидели, что наша скорость серьёзно выросла.
— Это очень приличный уровень, — прокомментировал Том. — У каждого механизма есть механическая задержка. Перемещение ствола вслед за целью всегда осуществляется с задержкой. Боевой компьютер просчитывает перемещение цели и бьёт на опережение. Но вряд ли вы выйдете один на один против турели. А вот против человека с огнестрельным оружием вполне реально.
— Кстати, про огнестрельное оружие. Крапива, давай стрелять.
Девушка взяла в руки свои пистолеты и приготовилась. Я набрал в руки шишек и подкинул в воздух сразу десять штук с обеих рук.
Десять выстрелов слились в один сплошной грохот. Только прокачанное Восприятие помогло мне увидеть в деталях, как все десять шишек разлетелись в щепки. Впечатляет. Я не смог повторить. Скорости у меня хватало, а точности нет. То есть я мог успеть навести пистолет и выстрелить, но вот попал только в пять шишек из десяти. И это лучшая попытка. Но, уверен, что для любого обычного стрелка это достаточно неплохой результат.