Меня не покидала мысль на тему того, а смогу ли я увернуться от пули. Всё-таки мы с Крапивой были близки к совершенно суперменским показателям. Ну, а как проверить? Только экспериментом. Когда я озвучил такую идею Крапиве, выслушал некоторое количество негативных комментариев в свой адрес, а потом дополнительную порцию в адрес своего интеллекта. Мы с интеллектом обиделись, но не сдались. В итоге я придумал вполне рабочее решение.
Я встал в метре от небольшой сосны, ствол толщиной сантиметров десять. Крапива отошла метров на двадцать. Она должна была стрелять в сосну, а я хотел постараться уследить за пулей. Какая там скорость пули? Том проконсультировал, что около трёхсот метров в секунду из пистолета. Вот и попробуем понять, доступны ли мне эти скорости.
Девушка выстрелила три раза. Я ничего не увидел и Восприятие особо не сработало. Я встал в полуметре от ствола. Девушка выстрелила ещё три раза. Я почувствовал, как пули пролетели мимо, но среагировать я точно не успевал.
Я включил Восприятие на полную катушку, приказал Гланде ускорить меня по максимуму и приблизившись ещё ближе к мишени попросил выстрелить ещё раз. Прозвучали три выстрела. Слишком быстро. Среагировать не успею. Смогу только отслеживать направление ствола и уходить с линии выстрела, но если меня поймать в прицел и выстрелить, то уйти от пули не успею. Но что-то не давало мне успокоиться.
— Ка, давай ещё раз! — я приблизился к порядком потрёпанному стволу ещё ближе. Теперь, чтобы по нему попасть, пуля должна пролететь всего в двадцати сантиметрах от меня. Ну или ближе. В общем, от центра ствола моё плечо было всего в двадцати сантиметрах.
— Уверен?
— В тебе? Конечно! В себе — не очень. Давай стреляй!
Перед этим у меня было время настроиться. Что я решил сделать? Идея, которую мы с моим интеллектом на пару сгенерировали, появилась в результате следующих выводов: скорость прохождения импульса по нервному каналу, скорость сокращения мышц, скорость смещения тела с траектории движения пули, никак не помогут, если скорость этой пули более трёхсот метров в секунду, а расстояние двадцать метров. Значит надо пробовать воздействовать на тело как-то ещё? Как? Да тем же телекинезом. Он работает быстрее системы нервы-мышцы. Значит надо либо повлиять телекинезом на пулю, либо на тело. Оттолкнуть либо одно, либо другое. Для этого я перестал сосредоточиваться на теле. Наоборот, пришёл в состояние, когда я воспринимаю тело со стороны. Максимально сконцентрировался на Крапиве. Вернее, на пистолете в её руке. Ну, пробуем!
Бах! Бах! Бах!
Я успел почувствовать, что мой телекинез на что-то повлиял, но толком я это не уследил. Но было ощущение, что меня толкнули. Вернее, толкнули не меня, а моё пространство.
Крапива молчала и стояла со странным выражением лица. Я пытался проанализировать, что произошло, но потом понял, что не услышал звука удара пули о дерево. Крапива промахнулась! Я посмотрел на дерево, потом на Крапиву.
— Ты промахнулась!
— Сама вижу, — девушка выглядела задумчивой. — Но не должна была. Ты повлиял на пули.
— Только что мы вышли на новый уровень! — радостно прокомментировал я.
— Надо на нём закрепиться! — хищно улыбнулась девушка и быстро выхватив второй пистолет опустошила в дерево остатки патронов в обоих магазинах, стреляя с двух рук.
В моём пространстве появились и исчезли инородные тела. Каждое перед тем, как исчезнуть получило встречный импульс. Я лишь отчасти контролировал этот процесс. Крапива не попала по сосне ни разу. Если есть на нашей весёлой планете защитники сосен от несправедливых расстрелов, то они должны быть мной довольны.
Я же был доволен, что у меня открылась совсем новая и очень крутая способность.
Глава 22
Далее последовал ряд экспериментов.
Крапива стреляла мимо меня из пистолетов с разных дистанций, потом я спрятался за сосну потолще, которую пистолетный выстрел не пробивал. Моя новая способность защищала как меня, так и дерево. Крапива не могла попасть. Я влиял телекинезом на летящие пули.
Офигеть!
Нельзя сказать, что я их стал замечать, отслеживать и останавливать. Это происходило в автоматическом режиме. Единственное, чего я мог добиться в плане контроля, это отталкивать пули по желанию вправо, влево, вверх или вниз. Только надо было заранее решить, куда именно. На близких дистанциях телекинез срабатывал, но воспринималось это не как толчок, а как мощный удар. И не все пули я мог отвести. С расстояния десять метров, спрятавшись за толстенным стволом дерева, я не смог оттолкнуть несколько пуль, когда Крапива высадила весь магазин одной очередью. Некоторые угодили в ствол. Хорошо, что мы перед этим его проверили на пулестойкость, и я не огрёб ненужных ранений.
Проявление этой, очевидно, боевой способности заставило меня задуматься. Некоторые мои способности выглядят совершенно неразвитыми. Их надо тренировать и оттачивать, чтобы можно было эффективно пользоваться. То же Восприятие, например. Оно не работает автоматически. Я не могу поставить в уме таймер, чтобы сканирование запускалось раз в десять секунд. Я должен каждый раз делать это осознанно. Да, это входит в привычку, но эту привычку создаю я сам. Опустошение — тоже приходится концентрироваться и напрягаться. А вот мои боевые навыки — это мне досталось в готовом виде. Тот же рукопашный бой. Я могу ударить правильно поставленным ударом, мои руки, ноги, корпус действуют слаженно. Я не делаю лишних шагов ни при сближении с противником, ни при разрыве дистанции. Я знаю, как и когда выйти на удушающий. Знаю механику захватов и выхода из них. Я уверенно держу в руках режущее оружие и учитываю анатомию противника при нанесении ударов. Я знаю и умею то, чему никогда не учился и что не тренировал. Будто в меня загрузили базы данных под названием «рукопашный бой» и «бой холодным оружием».
А теперь эта способность сбивать пули… Это, как если бы у меня заработало приложение под названием «баллистический телекинез». Работает само. Само отслеживает траекторию движения пули и сбивает телекинетическим импульсом эту пулю с её траектории, если та летит в меня. Мне же остаётся только совсем немного участвовать в процессе. При желании я могу и не пользоваться этой способностью, тогда пули летят в меня и не отклоняются. Но стоит определённым образом сконцентрироваться, и эта штука начинает работать практически идеально сама по себе. То есть Крапиве достаточно спрятаться за моей спиной, и мы можем идти в атаку на пару стрелков, которые с расстояния пятидесяти метров опустошают в нас магазины автоматов. Примерно к таким выводам мы пришли после всех наших экспериментов. Меньшее расстояние грозило пропуском пули, как и большая плотность огня. В общем, странно: при относительно неразвитом телекинезе — без рук я жонглировать не могу — я отбиваю летящие на огромной скорости пули. Как так?
Тренировку мы приостановили по уже привычной причине: у меня пошла кровь из носа, что говорит о том, что сил моя новая способность жрёт немало. Когда попытались проделать тоже самое с Крапивой, то ничего не получилось. Её телекинез работал только под осознанным контролем и усилия создавал незначительные.
— Мне кажется, что я сейчас продолжаю получать подарки от себя прошлого. Как и ты с твоей стрельбой. Странно, что у меня на стрельбу никакой способности не разархивировалось. У тебя же, очевидно, что какие-то старые навыки распаковались.
— Да, получается, что-то мы нарабатываем практически с нуля, а что-то просто восстанавливается в готовом к употреблению виде.
— Ты ничего не вспомнила, кто ты такая из совсем далёкого прошлого?
— Нет. Так ничего и не высвечивается.
— У меня тоже.
— Ты лучше скажи, что насчёт захвата истребителя вы с Томом придумали, пока я в спячке была.
— Пойдём на корабль, расскажу. Только сначала Тома надо от дерева отстегнуть.
Мы собрались втроём на военный совет в кабине пилота. Том повесил перед нами большой экран и стал последовательно вводить Крапиву в наш план. Девушка задавала уточняющие вопросы, но в целом решила выслушать всё от начала и до конца, не подвергая раньше времени наше творение активной критике. Какое-то время она молчала, после чего поинтересовалась: