Мир наземных улиток вообще на этих островах чрезвычайно богат, а это говорит, что острова когда-то принадлежали к большой суше.
То же самое замечено и в растительности Атлантических островов. Здесь больше всего видов общих со Средиземноморской областью и с северо-западной Африкой. А некоторые виды — общие с Антильскими островами, Средней и Южной Америкой. Есть и местные виды, характерные для Атлантических островов, но и они имеют близкое родство с видами Средиземноморского побережья и Центральной Америки.
Один вид папоротника, найденный в ископаемом состоянии в Европе, где он уже давно вымер, растёт в настоящее время на Канарских и Азорских островах. Другой вид папоротника имеется на Атлантических островах, в Западной Африке, в Америке, в Ирландии и в Пиренеях. Несколько видов красивого вечнозелёного дерева, названного земляничным, растут на островах и в Средиземноморской области. Другие виды встречаются в Средней и Южной Америке.
Примеров общности животных и растительных форм для Атлантических островов, Южной Европы и Северной Америки очень много. На этом основании биологи стали доказывать, что Атлантические острова являются частями обширного материка, соединявшегося цепью других островов или перешейками с Европой, с северной Африкой и с Америкой. Разрушение этого материка происходило постепенно и началось на западе. Материк погрузился в океан, из которого в виде островов остались наиболее высокие части затонувшей суши. По-видимому, последняя катастрофа отделила Канарские острова от Африки. Это могло произойти в послеледниковую эпоху, — иными словами, тогда, когда погибший материк уже мог быть заселён людьми. Может быть, предание об этом страшном событии и передал Платон в своём рассказе.
Гуанчи — потомки атлантов?
Если Атлантида существовала так недавно, то на уцелевших от неё островах могли сохраниться не только потомки населявших её животных и растений, но и потомки людей. И действительно, когда европейцы в XIV веке открыли Атлантические острова, на Канарских жил особый народ — гуанчи — «человек с острова Тенерифа» («гуан» — «человек», «шинет» — «Тенериф»).
Самыми крупными островами из архипелага Канарских являются острова Тенериф и Гомер. Когда европейцы высадились впервые на острове Тенерифе, гуанчи приветливо и радушно встретили их, но, когда испанцы стали их притеснять, они восстали на защиту своей независимости. Испанцы, конечно, были гораздо сильнее гуанчей, они частью истребили население островов, частью поработили его. Острова и в настоящее время принадлежат испанцам, и всё население говорит по-испански.
На островах Тенерифе и Гомере были найдены черепа и скелеты древних гуанчей.
По мнению французских антропологов Катрфажа, Ами и Верно, большая часть черепов и скелетов гуанчей представляла собой поразительное сходство с позднепалеолитической, так называемой кроманьонской европейской расой, то есть с обитателями каменного века в Европе. Это мнение теперь признано наукой. А меньшая часть принадлежала людям семитского типа из Сирии и Палестины.
Современные гуанчи, хотя и сильно испанизированы, всё же сохранили черты своих предков. Они отличаются оливковым цветом кожи, от тёмного до жёлто-красного индейцев, и длинными, часто светлыми волосами и светлыми глазами.
О культуре гуанчей нам известно из хроник XIV и особенно XV веков от первых европейцев, посетивших Канарские острова.
Гуанчи гостеприимно встретили испанцев. В то время на островах Тенерифе и Гомере ещё стояли стены каких-то укреплений, построенные из крупных каменных глыб. Но назначения этих стен никто не знал. Гуанчи, по свидетельству хроник, не подозревали о существовании других стран и народов. У них не было лодок, и они даже не переезжали с одного острова на другой. Для чего же, кем и когда были построены эти защитные укрепления? И как понять, что на протяжении веков ни один житель этих островов не подумал о том, чтобы переплыть на соседний остров хотя бы в простом челноке, выдолбленном из древесного ствола?
Религиозные церемонии, связанные с морем, занимали главное место в их культе. Гуанчи, видимо, считали море священным и неприкосновенным существом, боялись его и поэтому не умели даже плавать.
Ещё в XVII веке, когда европейцы их спрашивали, откуда приплыли их предки, гуанчи отвечали: «Наши отцы говорили нам, что на этот остров нас перенёс бог, что здесь он нас забыл, но когда-нибудь вспомнит о нас и вернётся к нам вместе с солнцем».
Одевались гуанчи в козьи шкуры, сшитые тонкими жилами, на ногах носили кожаную обувь; шею украшали ожерелья из длинных глиняных бус, раковин и клыков кабана, которые в изобилии водились на островах. Оружием гуанчей были копья, дротики с наконечниками из камня или обсидиана (вулканическое стекло), пращи и топоры из полированного камня.
На головах гуанчи носили остроконечные шапочки, а население двух островов (Лансароте и Фуертевентура) украшали головы перьями, наподобие древних ливийцев и иберов.
По наблюдениям испанцев, это был честный, свободолюбивый и храбрый народ, отличавшийся умеренностью в жизни и уважением к женщине. Итальянский поэт Боккаччо, посетивший Канарские острова в 1341 году, говорит, что гуанчи «показались ему народом счастливым, просвещённым и мирным», и что «у них была молельня со статуей, изображавшей нагого человека с шаром в руке».
Жили гуанчи в естественных или вырезанных в скалах пещерах, но иногда строили себе круглые или овальные дома из грубых камней. Вход был оформлен двумя крупными каменными плитами, на которых, как крыша, лежала третья плита. Их дома, как и у обитателей Северной Африки, наполовину уходили в землю — черта, которую немецкий учёный Фробениус считает характерной для атлантской культуры.
Гуанчи умели ловить рыбу, разводили овец и коз, приручали диких свиней. Они занимались земледелием, пользуясь искусственным орошением. Землю вспахивали, проводя борозды палкой с острым костяным наконечником, и сеяли ячмень. Подсушенные зёрна женщины растирали ручными мельницами и из грубой муки пекли лепёшки, как это делают все современные берберские племена в Африке.
Поклонялись гуанчи Солнцу. Как у египтян и перуанцев в Америке, у них был религиозный обычай бальзамировать трупы и сохранять мумии знатных покойников и царей. Когда испанцы завладели Канарскими островами, на каждом из них существовало сословие, своего рода каста бальзамировщиков. Они умели окутывать тела повязками и приготовлять мумии, пользуясь теми же приёмами, какими пользовались древние египтяне и перуанцы. Мумии хоронили в могилах, над которыми, правда, не везде и не всегда, складывались камни в виде небольшой пирамиды.
Жрецы носили высокие головные уборы конической формы, схожие с головными уборами ханаанских и финикийских знатных людей. Жрицы на Канарских островах назывались «гаримагуадас», что напоминает название жриц в древней Месопотамии: «гариман-гагюм», означающее «женщины храма». Интересно, что в древнем городе Ур (Месопотамия) жрицы большого храма подчинялись тем же правилам и исполняли те же обязанности, что и жрицы Канарских островов.
Гуанчи любили музыку, много пели и занимались атлетическими упражнениями В испанских хрониках записано, что «нигде на свете нельзя встретить народа красивее и веселее, чем на Канарских островах, как мужчин, так и женщин». Танцы гуанчей так понравились испанцам, что они стали им подражать.
Когда учёные впоследствии заинтересовались гуанчами, они нашли среди предметов их обихода остатки глиняной посуды с геометрическим узором, похожим на орнамент Кабильской керамики (кабилы — часть коренного берберского населения Алжира). На некоторых сосудах встречались ручки в форме свиной головы, напоминавшие ручки сосудов, найденных на Мальте.