Лично мне всегда было интересно: сыном какого народа на самом деле был мой дед, не вернувшийся с войны, чья кровь, на целую четверть, течёт в моих жилах.
Всякий раз, когда я слышу цыганские напевы, мне кажется, будто что-то родное и тёплое шевелится в груди, там, где должна обитать душа. Но столь же родное и тёплое шевелится в груди, когда я слышу «Хава нагила» или завывание муллы.
Одна девушка утверждала, что я похож на Аль Пачино. Но та барышня была в меня влюблена, а влюблённым верить нельзя – они необъективны. Так что у меня совсем маленькая надежда на то, что я итальянец.
Все мои предки давно покинули сей бренный мир. Докопаться до истины почти невозможно. Да и не настолько сильно меня это волнует. Так, постольку-поскольку.
И вот на Рождество мне приснился яркий кошмар. Будто шагаю я по какой-то тёмной мрачной улице и вдруг из подворотни выныривает косматая старуха в грязных лохмотьях и, потрясая клюкой, шамкает беззубым ртом:
- Хочешь знать, кто твои предки? Они родились в последней провинции Великого Рима!
В замешательстве я отступаю на шаг. Старуха же, приближаясь ко мне, продолжает вещать:
- Ты румын, мой мальчик. Прямой потомок волчьего рода. Тебе не страшны враги, ты сам погубишь себя. У тебя будет пятеро детей и две законные супруги. Ты умрёшь в расцвете сил, в полном достатке, на самом пике своей славы.
На этих словах я проснулся с крепкой верой в то, что старуха во сне сказала чистую правду.
Утренняя заря легко рассеяла все страхи и предрассудки. Но с тех пор я частенько шутя говорю:
«Я внук румынского князя…»
Глава 2
Итак, стояла дикая жара.
А я находился в крайне бедственном положении. Безработный. Без копейки денег. То есть буквально. И ко всему ещё простужен.
Обидно простудиться летом. Все равно что водолазу умереть от жажды. Или старой деве быть принятой за проститутку. Всё это возможно. Но обидно.
Сморкаясь и чихая, я валялся дома на диване и смотрел какую-то муру по телевизору. Все окна в квартире были распахнуты. Настежь. Дети во дворе гоняли в футбол, и их весёлые крики отравляли мне сердце, наполняя его зелёной завистью. Я завидовал им. Их веселью и беззаботности. Их юности, энергии и здоровью. Вот у кого никаких проблем, особенно летом. Видит Бог, я хотел бы, чтоб мне снова было двенадцать. Золотая была пора.
Впервые за полтора месяца ожил стационарный телефон. Я даже вздрогнул от неожиданного звонка.
- Да?
Старческий голос женского пола еле слышно заскрипел из трубки:
- Здравствуйте… Извините… Я, наверное, не туда попала?
- Сложно сказать… Смотря куда вы целились.
- Вы, простите, кто?
- А кто вам нужен?
- А с какой целью вы интересуетесь?
Я растерялся. Воцарилась пауза. Затем голос спросил:
- Булгаков с вами?
- Если Михаил, то боюсь, что он давно уже не с нами.
- Остряк, да?
- Нет, - ответил я. – Леонид.
В моём исполнении это прозвучало: «Дет, Леодид». Ведь нос заложило…
А голос строго заявил:
- Не уверена.
И гудки, как звуковое многоточие…
Спустя минуту телефон снова зазвонил.
- Привет, Лёня. Это Шацкий, можешь говорить?
- Привет. Могу.
- Есть для тебя халтура. Нуждаешься?
- Сколько?
- Десять тысяч.
- Добавь слово «зелёных», и я скажу – согласен.
- Ты же не знаешь, что делать.
- Юра, я третий день сижу на булочках с чаем. Заворот кишок уже прислал короткое сообщение: «Вылетаю первым рейсом – встречайте». Ради десяти тысяч я готов даже принять участие в ограблении банка.
- Нет, Лёня, у меня всё проще. Один немолодой, но очень богатый бизнесмен скоро отмечает юбилей. Нужно устроить праздник.
Услышав мой непроизвольный вздох, он добавил:
- Его любимые произведения - «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок». Я подумал: ну кто лучше тебя сыграет Остапа Бендера?
- Иван Ургант.
- Урганта каждая собака знает. Это попса. Нужна не звезда. Нужен Бендер. Я показывал заказчику твоё выступление во «Фридоме», он сказал дословно:
«Чувак харизматичный и явно хитрожопый. Да, это Остап».
- Спасибо, конечно, за добрые слова…
- Короче, надо провести вечеринку в образе Остапа Бендера. Всё! У меня готова чёткая концепция сценария.
- Ну, заезжай, - предложил я. – Расскажешь подробности.
Юрий Шацкий уже лет десять организовывает всевозможные праздники: свадьбы, дни рождения, корпоративные вечеринки и даже проводы в армию…Праздники - это его суровые будни. Начинал он в качестве ведущего, вернее тамады. Но не справился. Три свадьбы подряд заканчивались скандалом, а на одной его даже избили. Дело в том, что во время своего ведения он от полноты чувств переставал себя контролировать: размахивал руками, брызгал слюной и без умолку говорил восторженные речи и провозглашал тосты. Но основная беда не в том, как, а в том, что он говорил. Его подводила любовь к цветастым и сложносочинённым предложениям. Помню, раз он сказал примерно следующее: «Я от всей души желаю этой прекрасной паре молодожёнов бурной жизни, в которой они сумеют то достигать райских небес, то низвергаться в пропасть адову: пусть умирают и возрождаются каждый день вместе. И все, кто любит этих молодых и красивых людей, присоединяйтесь к моему последнему пожеланию, а именно: пусть их любовь горит синим пламенем вечно».