Она порочна.
– Кроме этого слова. Не люблю пенисы.
Засмеявшись, она открыла свой шкафчик. Достала ручку, повернулась ко мне и взяла мою руку. Написав свой номер телефона, убрала ее в шкафчик.
– Увидимся вечером, Дениэль.
Она начала отходить. Все, что я могу сделать– это согласиться, потому что я уверен, ее голос прозвучал убедительно. Повернув за угол, она исчезла из поля моего зрения.
Я поймал на себе чей– то взгляд.
– Что тебе нужно, Ветреная пыль? – спросил я, отталкиваясь от шкафчика.
– Она тебе нравится?
– Кто? – спросил я, прикинувшись дурачком. Я не знаю, зачем валяю перед нимдурака. Мы оба знаем, кого он имеет в виду
– Думаю, она очаровательна. Ты ей тоже нравишься. Я могу это сказать.
– Серьезно?
Он засмеялся.
– Это очень легко. Не знаю почему, но уверяю тебя, ты ей нравишься. Вы очень милые. Почему ты это скрываешь? Или, лучше от кого ты это скрываешь?
– От Холдера. Он сказал, что я не могу встречаться с ней, – я направился к классу, и Брекин последовал за мной.
– Почему нет? Потому что ты – идиот?
Я остановился и посмотрел на него.
– Я – идиот?
Брекин кивнул.
– Да. Я думал, что ты знаешь об этом.
Засмеявшись, я направился к классу.
–Он думает, что я все разрушу, потому что все мы –лучшие друзья.
– Он прав. Так и будет.
Я снова остановился.
– Кто сказал, что между мной и Шесть ничего не может быть?
– Как давно ты с ней знаком? Два дня?
– Это не важно, – мой голос звучит оборонительно. – Она другая. У меня есть хорошее предчувствие на счет нее.
Брекин несколько минут изучал меня, а потом улыбнулся.
–Что ж, это должно быть увлекательно. Увидимся сегодня вечером, – он повернулся и направился в противоположную сторону, но резко остановился и обернулся ко мне.– Еще раз назовешь меня Ветреной Пыльцой, и о твоем секрете все узнают.
– Хорошо, Ветреная Пыльца.
Засмеявшись, он указал на меня.
– Видишь? Ты – идиот.
Развернувшись, он направился к своему классу. Достав телефон из сумки, я открыл информацию о контактах Вэл. Удалив ее контакты, я записал номер Шесть. Я подожду, пока вернусь в свой класс, прежде чем отправлю ей сообщение.
Не хочу казаться безнадежным.
Глава 4
Я: «Притворись, что идешь в ванную комнату или куда–нибудь в другое место»
Я положил свой телефон на стол и продолжил кушать. Я здесь около часа, и за это время у меня и Шесть почти не было возможности поговорить. Даже не знаю, расскажет ли Брекин о нас. Я скоро потеряю свое терпение и сделаю это сам.
Знаю, всем интересно узнать о поездке Шесть в Италию, но мне кажется, что ей неудобно говорить об этом. На все вопросы она отвечает коротко и сжато. Мне не нравится, что я единственный из присутствующих понимаю, насколько сильно она не хочет говорить об Италии. Но с другой стороны, мне нравится, что я единственный заметил ее переживания.Это доказывает, что мои чувства к ней настоящие. Я чувствую, что из всех присутствующих на этом ужине, я знаю ее лучше всех. Возможно, даже лучше Скай.
Хотя, абсурдно так думать, потому что я до сих пор даже не знаю, когда у нее день рождения.
Шесть: «Здесь только одна ванная комната, в коридоре. Даже если я туда пойду, будет подозрительно, если ты последуешь за мной»
Читая ее сообщение, я простонал.
– Все хорошо? – спросил Джек. Он сидит рядом со мной за столом, что было бы хорошо в любой другой ситуации, но сейчас я хочу, чтобы на этом месте была Шесть. Кивнув, я положил телефон на стол.
– Драма с чертовой девушкой.
Смеясь, он повернулся к Холдеру, продолжая беседу. Шесть принимала участие в дискуссии Скай и Карен. А Брекин так и не смог прийти, что, возможно, даже к лучшему. Не уверен, что смог бы я справиться, понимая, что он все знает.
Сейчас, сидя за этим обеденным столом, во мне бушевала внутренняя борьба, смешенная с нетерпением.
–Вспомнила, –громко сказала Шесть, – я всем купила подарки. Совсем про них забыла,– она отодвинулась от стола. – Они у меня дома. Я скоро вернусь, – она встала и, сделав несколько шагов, снова повернулась к нам, – Дениэль? Они очень тяжелые. Ты не мог бы помочь их донести?
Дениэль, черт побери, только не волнуйся.
Я тяжело вздохнул.
– Хорошо, – сказал я, отодвигаясь от стола. Посмотрев на Холдера я закатил глаза, после чего последовал за Шесть. На протяжении всего пути до ее дома, никто из нас не проронил ни слова. Как только мы подошли к ее окну, Шесть обернулась.
– Я соврала, –сказала она. Ее взволнованный взгляд меня беспокоит.
–О чем?
Она качает головой.
– Я не купила подарки. У меня больше нет сил терпеть все эти расспросы. А потом, увидев тебя, сидящего по другую сторону стола, я захотела оказаться с тобой наедине. Меня раздражает этот ужин. Но сейчас у меня нет подарков. Как я могу вернуться без подарков?
Я стараюсь не смеяться, но мне нравится, что она, как и я, чувствовала себя плохо. А я волновался, что только я себя так чувствую.
– Мы можем остаться здесь и не возвращаться.
– Да, можем, – согласилась она, – но рано или поздно они начнут нас искать. Не говоря о том, что это было бы не вежливо по отношению к Джеку и Карен, ведь они устроили весь этот вечер для меня. Ох, Боже мой, а что, если это правда, Дениэль?
Не знаю, почему мне так сложно поспевать за ее мыслями. Понятия не имею, о чем она говорит.
–Что правда?
Она быстро вздохнула.
–Что, если все наши чувства всего лишь самообман? Что, если бы в субботу Холдер разрешил тебе за мной ухаживать? Возможно, я бы тебя не заинтересовала. Что, если единственная причина, почему мы друг другу нравимся – это его запрет? И во–вторых, если вдруг они все узнают, мы больше не сможем быть вместе?
Мне не нравится ее взволнованный голос, означающий, что она действительно верит во все дерьмо, которое только что сказала.
– Ты веришь, что, возможно, нравишься мне лишь потому, что не должна мне нравится?
Шесть кивнула.
Взяв ее за руку, я веду ее обратно к входу в дом.
– Дениэль, у меня нет подарков!
Игнорируя ее, я поднимаюсь по ступенькам, открываю дверь и прохожу вместе с ней на кухню.
– Послушайте! – кричу я. Все оборачиваются и смотрят на нас. Я смотрю в широко распахнутые глаза Шесть. Глубоко вздохнув, я повернулся к столу, в частности к Холдеру.
– Эта девушка, стукнулась со мной кулаком, – я указал на Шесть. – Это не моя вина. Она ненавидит бумажники и ударила мой кулак, а потом заставила меня пойти с ней на эти чертовы карусели. После этого, она потребовала показать ей, где в парке у меня был секс, а потом вынудила меня тайком пробраться в мою же комнату. Она странная, и временами я не поспеваю за ее мыслями, но она считает меня чертовски смешным.
Этим утром Чанк спросила меня, что если я влюблюсь в кого–нибудь другого, а я ответил ей, что даже не надеюсь полюбить кого–то так сильно, как я люблю ее. Так, каждый, кто будет против наших отношений, будет иметь дело со мной, потому что… –сделав паузу, я повернулся к Шесть. – Потому что ты ударилась со мной кулаком и мне не важно, узнает ли кто–то о том, что мы вместе. Я никуда не уйду.
Перестань думать, что ты привлекаешь меня лишь потому, что не должна мне нравиться,– я поднял руки и наклонил ее лицо к моему. –Ты привлекаешь меня потому, что ты невероятная. И еще потому, что разрешила случайно коснуться своей груди.
Я еще никогда не видел у нее такой широкой улыбки.
– Дениэль Уэсли, где ты научился так выражаться?
Я засмеялся.
–Я не учился этому, Шесть. Просто я харизматичный.