«Финеган Линч по прозвищу Дельфин. Родился в Нью-Йорке в 1982 году. Окончил среднюю школу на Булвер стрит. В школьные годы отличался спортивной активностью в двух видах спорта: американский футбол и баскетбол. Лидерские качества Финегана проявлялись в любом коллективе, куда бы он не попадал. С 2005 года является главарем „Железнодорожной банды“, на счету которой немало преступлений, однако Финеган ни разу не попадался в руки властям по прямым обвинениям».
Детектив хоть и был младше Финегана, но главарь говорил с ним на Вы.
— Я к Вам по делу…
— Резкое начало, — отодвигая тарелку и складывая приборы на салфетку, подметил Алекс. — Обычно спрашивают как дела? Как выходные? Что нового в жизни?
— Мистер Фитцжеральд, Вы же меня знаете. Я не сторонник подобного дерьма. Суть в том, что у моего близкого друга пропал младший брат, хотелось бы, что бы конкретно Вы занялись этим делом.
— Пропажи — это не мое… Почему бы ему просто не обратиться в полицию?
— Потому что того требует уличный закон — обращение в полицию ни к чему не приведет, во вторых Вы уже начали заниматься этим делом. Четыре подростка, которых показывали по телевизору, учились в одной школе вместе с братом моего друга.
Детектив заинтересовала данная информация. Потянувшись во внутренний карман плаща, он вынул записную книжку.
— Как зовут брата твоего друга?
— Адам Джонс — возраст тринадцать лет. Афроамериканец.
— Когда он пропал? И в какой школе он учился?
— Две недели назад. Учился в Мавританской школе на Булвер срит, где и все мы.
Детектив строчил гелиевой ручкой по белоснежному блокноту.
— А кого ты знаешь из этой четверки, ну, которых показывали в новостях?
— Всех. Они проживают в наших районах.
«Опять трущобы, — подумал про себя Фитцежаральд. — Ну почему преступления, не могут совершаться на Уолт-Стрит?»
— Гарри Фитч из ирландской семьи. Заторможенный малый. Мишель Невё — ее родители живут на Гарлем стрит, как и родители Дэмпси и Курта. Последних двоих мы присматривали для своей банды.
— Почему ты обратился именно ко мне? — закрывая блокнот, спросил детектив.
— Потому что Вы профессионал и единственный по ту сторону закону, кому я могу доверять… Найдете Адама Джонса — получите десять тысяч долларов.
— Лучше подумай о продаже «Challenger», — с улыбкой добавил детектив.
Они смотрели друг на друга. Каждому было, что сказать другому, но все ответы на несказанные вопросы они оставили в своих мыслях. Дельфин поднялся из-за стола:
— Хм… Я подумаю… И еще одно, — его массивная фигура загородила все пространство обзора. — Вы слышали про «Кровавых псов»?
— Да. Банда, контролирующая соседние кварталы.
— Точно. Проходил слух, что они занимаются жертвоприношениями. Прямо как в детских страшилках: в большом городе, в кровавом районе есть серое здание, в темном подвале которого рубят на куски детей.
У Милены мурашки пробежались по коже.
— Так вот, детектив, мы не знаем где это логово, да и Вы знаете, чем может закончиться шараханье по чужим районам в поисках кроличьей норы.
— Войной, — ответил Фитцжеральд, вновь внося в блокнот информацию.
— Копам с ордером будет легче проникнуть туда, чем «железнодорожным».
Алекс знал, как Дельфин относится к своему окружению. Добиться его уважения было не просто, но попав в список избранных, главарь мог выложить крупную сумму и свое влияние ради подопечного. Поэтому потасовки и мелки стачки на границе районов — это одно, а вот война между группировками — это бессмысленные убийства и смерти, чего сторонился Дельфин.
— Мистер Фитцжеральд, я на том же номере телефона. При положительных или отрицательных продвижения поисках — звоните. Вы же знаете — доброту я не забываю.
С этими словами груда мышц и загорелого тела направилась, а за ним и вся его свора. Милена выдохнула.
— И часто у тебя такие заказы? — поинтересовалась девушка, находясь все еще под впечатлением.
— Не редкость, — вновь приступив к поеданию итальянской выпечки, без грамма эмоционального изменения, ответил парень. — Хотя эта банда и выглядит грозно — в действительности они славные парни. Помогают друг другу в беде, не ссылаясь на финансовую беспомощность, защищают друг друга и физически, если того потребует ситуация, могут и прикрыть и от летящей пули. Цивилизованность — это уединение. Вспомни древние времена и сравни их с наставшими временами. Первобытно общинный строй подразумевал жизнь в обществе, в коллективе. Вместе собирая урожай, вылавливая рыбу, охотясь на диких животных, они жили под одной крышей, вместе боролись стихией и придумывали, как упростить жизнь общины. Сравнивая с нынешними временами — у нас все отдельное. Мы огородились друг от друга континентами, затем странами, чуть позже придумали расы и национальности. Внутри разделенных городов, у каждого есть свой дом или квартира с толстыми стенами, чтобы процесс уединения был и моральным и физическим. Напичкивая это отдельное жилье ненужным хламом, вроде фарфоровых изделий, безвкусных картин, редких предметов нумизматики и филателии или дорогой техникой, которая используется раз в месяц или вовсе стоит без надобности, лишь занимая место. Эти современные люди ни разу не задумаются о других, чье здоровье или бедность или сиротская судьба ждет помощи. Идеальный современный человек новой цивилизации — одинок. Он окружен удобствами, развлечениями, но его друзей можно счесть по пальцам одной руки. И даже эти в кавычках друзья лишь шаблон коллеги, кто помогает выполнять однообразную работу, либо друзья на уикенд. Играя в выходные в бейсбол, они не знают о личной жизни друг друга абсолютно ничего. Если данный цивилизованный человек хоть на минуту отвлечется от зарабатывания денег или от кропотливой работы, а порой это совсем разные вещи, то он сойдет с ума от того, какая у него жалкая жизнь.