Глава восьмая
Марта у Каширина не выходила из головы — чего она приезжала, что от него хотела? Он даже решил было съездить еще раз в Зайчики и повстречаться и с девочкой, и со старухой, но уже в последнюю минуту передумал — говори не говори с ними, все равно бесполезно, похоже, коса на камень. Но по-ихнему не будет, он того не допустит. Этак если все будут его шантажировать, а он теряться, естественно, что тогда? Кто председателя райисполкома за разумного примет? Никто — вот именно.
Что это шантаж — Каширин уже не сомневался. Одно лишь его смущало пока: анонимка поступила из Зайчиков, так, но почему именно оттуда? Откуда Фекла Маланьева узнала, что он в настоящее время председательствует в Разбавино? Ишь, и в письме-то — Афонька, будто к сыну своему обращалась иль к близкому родственнику. Чувствовалось, прожженная в этих делах старуха. Да, так вот если бы анонимка поступила из Кирпилей — дело ясное, но вот из Зайчиков… Это, признаться, и вводило Каширина в заблуждение, вынуждало как бы не спешить с окончательным выводом. Словом, сложившаяся ситуация требовала тщательного изучения. И прежде всего он сам в ней должен разобраться. На Зуйкова полагаться нечего, тот может так все дело повернуть, что не обрадуешься.
Каширину повезло: он искал повод для поездки в Кирпили, и тот нашелся — в райисполком на Матекина поступили жалобы, следовало разобраться и принять решение. Да и Булавиной он, Каширин, обещал помочь. Женщина плачет — значит, Матекин и в самом деле допек ее, он такой!
Перед тем, как ехать в Кирпили, Каширин позвонил Надежде — не желает ли побывать в родном селе? Жена отказалась. Вообще надо было отдать ей должное: последние дни она с ним особенно корректная, куда и хандра ее подевалась. Понятно, случай с анонимкой на мужа она также переживает глубоко.
В поездку Каширин взял завотделом сельского хозяйства райкома партии Фомичева. Того он знал давно, еще с той поры, когда агрономил в Кирпилях. Фомичев — человек умеренный, но главное — справедливый, если нужно, постоит и за себя, и за другого. Одно время поговаривали: мол, его готовят на первого. Однако Сомов не уходил — и слухи остались лишь слухами.
С Фомичевым Каширин проехался по полям бывшего своего колхоза, побывал на строительстве силосных башен, затем провел оперативное совещание с руководителями среднего звена. Словом, выполнил все, что задумал. Оставалось единственное — ему предстояла встреча с Игнатом Переваловым, местным кузнецом. У него к тому разговор, и касаться он должен лично его, Каширина. Игнат близко знал мать, может, тот внесет какую-то ясность — хотелось бы.
После совещания Каширин сказал Фомичеву, что вынужден еще задержаться в Кирпилях, у него тут не все сделано, а ему, Фомичеву, можно возвращаться, пусть Гриша отвезет его домой. Отвезет, а затем вернется. Фомичев не возражал: так, значит, так, он согласен на все.
Видя, что Каширин остается, Матекин предложил пойти и посидеть у него. Он позвонит сейчас жене, и та чего-нибудь приготовит им вкусное. Но тот наотрез отказался.
— Извини, Дмитрий Иванович, — сказал он тактично, — не могу. В другой раз когда-нибудь, хорошо?
Матекин не стал настаивать — хорошо, в другой раз.
Игната Перевалова Каширин нашел в кузнице.
— О, какой у нас гость! — выразил тот восхищение и, вытирая о фартук руки, указал взглядом: — Проходи, Афанасий Львович, милости прошу.
— Много еще работы?
— Достаточно.
Каширин окинул изучающе помещение:
— Ремонта требует?
— Требует, требует. — Перевалов махнул: — Уж надоело в правление ходить. Матекин все обещает.
— Я подскажу ему, он сделает в кузнице ремонт. — Каширин помолчал. — Нужен ты мне, Игнат. Мне с тобой поговорить надо.
— Ну так что ж, говори, Афанасий Львович, разрешаю. — Перевалов чему-то усмехнулся про себя: — Тут, кажется, никого, валяй.
— Да нет, — возразил Каширин, — не та здесь обстановка. Ты бы собрался — мы дома, а? Как?
— Надо так надо. Хорошо — дома.
Каширин для начала рассказал Игнату, как к ним в гости приходила его дочь, Зинуля. Жена, вспомнил он, говорила, что она и еще у них была. Пускай заходит, Надежда рада ей.
— Нет, она у тебя молодец, — похвалил Зинулю Каширин.
— Да, да, — согласно покивал Игнат и добавил: — Недавно приезжала сюда, говорит: по дому скучает.