И все рассмеялись не столько по поводу рассказанного, сколько из понимания того, что Бутиков старается настроить гостей более легкомысленно, что и на дипломатических приемах воспринимается благосклонно, как находчивость собеседника.
Ах какая это была ночь! Великолепная, в мягком и теплом мраке. Какая обширность самоосвещенного небесного пространства, благоустроенного луной и звездным миром, свидетельствующим о том, что кроме нас самих существует еще довольно-таки порядочная вселенная, где каждая планета для нас пока только приятный осветительный прибор.
И все эти бесчисленные планеты вселенной вращаются, движутся в бесконечном пространстве согласно строгим повелительным законам механики, открытым человеком, законам, в которых разбирались собравшиеся здесь, во дворе, под звездным небом, люди, считавшие механику главной своей наукой, ибо они сами создавали разного рода механизмы, машины, расчеты движения, которые исходили из той же подчиненности законам механики, по которым работает и весь механизм вселенной.
Но сейчас вселенная служила лишь украшением небесного пространства, была его убранством, создавала своей красотой приятное настроение гостям Золотухина. Каждый из них любовался звездным чистым небом. Впрочем, в своих разговорах они озабоченно и деловито касались и тех вопросов, которые были и не совсем чужды «небесной механике».
Бутиков говорил убежденно, держа перед собой вытянутый указательный палец, словно свечу:
— А отчего раковины, пузырьки в металле и, значит, в литье — брак? — Заявил требовательно: — Вот ты мне металл в вакууме выдай, вроде из центрифуги герметической, подвергни его вращению, дай высокое давление при разливке, и я тебе за это выдам заготовки по расчетным параметрам, тютелька в тютельку. Никакой потом холодной обработки не потребуется, одна только нежная шлифовка, притирка на пасте.
Механизируй мне литейную, чтобы я свою толкушку выбросил и формы набивал, штамповал на станке. Чтобы я со своего места не сходил. Бункерами педалью командовал, сколько в какую форму отсыпать, и сушил струей из приспособленных шлангов. Вот брак и сгинет. И люди обнаружатся лишние в литейном, и у вас в механическом, и заготовка обретет повышенную точность, согласно заказанной по чертежу. — Сказал обидчиво — А то всегда на литейную кидаетесь, когда у нас еще первобытного труда много.
Проговорил сердито:
— Тут археологи обрадовались, раскопали стоянку дикого человека, а он оказался не дикий, а культурный, из бронзы литье производил. Но что мне обидно стало — такую, как у меня самого, толкушку обнаружили для уплотнения набивки формы. Я их просил, археологов, чтобы подарили мне эту толкушку для срама, как критическую улику нам. Не дали: говорят, реликвия, историческая ценность. Я им говорю, мне нужно доказывать для критики, ведь у меня подобные толкушки в цехе еще в полном ходу.
— Чего прибедняешься? У тебя же не ручная трамбовка, на сжатом воздухе работает, нажал — она как пулемет.
— На крупногабаритную деталь — вполне, на мелкие — как конь топчет. Тут должна быть штамповка механическая, без касательства руки. Нажал — готово!
— Руками шевелить неохота?
— А весь ум у человека отчего? — живо сказал Бутиков. — От этого самого: чем больше машине, приспособлению ума дать, тем рукам станет легче. Человек — существо соображающее, от этого мы все, после обезьяны, в люди вышли.
Петухов из братских чувств поддержал Бутикова как бывшего фронтовика.
— Вот почему по количеству живой силы состав нашей дивизии стал численно меньше дивизии противника, а по огневой мощи его превосходил? Все поэтому. Боевая техника получше, и побольше ее, чем у него. Скорострельность от автоматических устройств возросла, — значит, из одного ствола за меньшее время большее количество снарядов.
— Опять про войну! — прервала Петухова молоденькая и кокетливая супруга Бутикова. — Хватит этих ужасов, дома о них от Петьки наслушалась.
— Никаких особых ужасов на фронте не было, — обижаясь, что его прервали, сказал Петухов. — Если бой правильно, дальновидно организован, все точно рассчитано, продумано, тогда и потери меньше.
Наладчик Гусев, учившийся вместе с Петуховым в заочном, значительно моложе его, но имеющий уже немало изобретений и множество осуществленных рацпредложений, по вечерам занимающийся в группе, которой руководил Клочков, сказал: