- Первый лозунг Советской власти какой был? Переселить трудящихся из подвалов. А вы что делаете? Обратно вселять? Не позволим!
И хотя такое решение грозило срывом плана сдаваемой жилой площади и, значит, дурными для самого Вычугова последствиями, он настоял на том, чтобы подвалы и полуподвалы относились к складским, служебным, производственным или торговым помещениям.
Так же он потребовал на местах разрушенных начисто зданий не возводить всюду новые, а оставлять площадки для скверов и садиков.
- Прибавить в новых по этажу - вот вам и экономия земельной городской площади, - сказал Вычугов. Добавил, хмурясь: - До революции здесь у каждого купца за каменным забором свой сад был. А мы обязаны такие сады на улицы беззаборно вынести. Кстати, все оставшиеся кирпичные заборы надо разобрать, а кирпич пустить в дело.
Изучая архивные материалы старой городской управы, Вычугов нашёл там заявку на разработку гончарных глин и предложил кирпичному заводу наладить из них производство черепицы, так как кровельного железа не хватало, а здание древнего костёла было покрыто черепицей из местной глины, изготовленной некогда купеческим кирпичным заводом. И тут же он изложил экономические выгоды такого производства, учтя стоимость железа, его периодическую ремонтную окраску, недолговечность, опять же оперируя бюджетом двух довоенных домоуправлений. Здание одного было покрыто кровельным железом, а другого - заграничным шифером.
И постепенно Петухов постигал хозяйственные методы Вычугова, вдумчивые и обоснованные способы доказательства их целесообразности, вытекающей из тщательного предварительного изучения, расчётливого обдумывания и при этом терпеливого и уважительного согласования со всеми сторонами, причастными к решению подобных вопросов, он старался переносить их дело, ему порученное, и осваивать их.
Хотя мебельная фабрика находилась ещё в стадии строительства, первые её цехи уже были заняты производством, но не мебельным, а домостроительных материалов.
- Товарищ Петухов! - говорил Вычугов, плотно сидя в массивном старинном кресле. - Вы на мне возможности громкости своих голосовых связок не испытывайте. Отсутствием слышимости не страдаю. - И, нежно оглаживая толстыми ладонями мощные ручки кресла, объявил одобрительно: - Вот вещь на века! На всю эпоху! - И, хитро сощурясь, спросил: - А почему? Дерево выдержанное. Годами в штабелях лежало, вялилось, сохло, обезвлаживалось. Выходит, капитализм желал себя в такой прочной мебели увековечить! А ты что же, желаешь нам её из сырых досок сколачивать? - Поднял величественно руку, останавливая таким жестом протестующий возглас Петухова, сказал: - Сушилки я обустроил. Материал там уже сложен. Значит, выжидаю. А ты на меня, как на глухого, кричишь, волнуешь. Заметь, если на производстве будешь так - грубость на психику действует, снижает производительную способность. Понял? - Спросил недоверчиво, опять ласкающе поглаживая ручки кресла: - Вот если бы ты такие долговечные предметы мог производить, тогда бы тебе почет и уважение.
- Если вы такой любитель старины, - сердито и обидчиво сказал Петухов, - так вам следовало бы тогда жениться на старухе. А нам такие изделия - всё равно что шпоры танкисту!
- Смотрел я ваши эскизы, - неуязвимо-спокойно сказал Вычугов. - Нет в них ни внушительности, ни солидности. Но! - поднял он указательный палец. - Одобрил! Почему одобрил? Ум в них есть. Экономичность, древесная фактура без подделки подо что-нибудь иное. Честная мебель. Я бы сказал, без претензий, чтобы в ней выразить памятник эпохе, как вот, скажем, в этом кресле, капиталистическая запечатлена: дуб, а сделано все под бронзу, и сидеть в нем хорошо, как монументу.
- Нравится?
- Кресло внушительное. А вот место в нём - зависимо от того, как человек служит делу. С умом или с одной только прытью. Значит, моя резолюция на твоих эскизах такая: небогато, но чтобы красиво и прочно. Ясно? Далее информирую. Первые, пробные модели я отправил в общежитие ремесленников. Велел коменданту: не препятствовать ребятам баловаться на них. Если через месяц-два не поломают, не искорежат, значит, испытание, считай, прошли. И только после этого будет моя окончательная резолюция.
Как оружие на полигоне испытывают, так я мебель в общежитии ремесленном сейчас испытываю. Устоит - пойдёт. Не устоит - устраняй обнаруженные недостатки: крепления, клей, лаки, фурнитуры и прочес. - Побарабанил толстыми, как песты, пальцами по клеенчатой обивке стола, сказал с упрёком: - То, что вы сейчас домостроительную столярку гоните, это не только экономическая первоочередная необходимость, но и переходная стадия на более тонкое и сложное производство - и коллектив отшлифуется, и методика производства, и у тебя ума и опыта прибавится. - Сказал задумчиво: - Мы во всём обязаны освобождать человека от излишнего малопочтенного труда. Вот, скажем, это кресло! Ведь уборщица, став на коленки, все его завитки, загогулины тряпкой протирает от пыли. А за что я ваши эскизы одобрил? Простота конструкции, противопыльные плоскости, махнул - и все блестит. Потом - вещь человека воспитывает. Она должна не возвышаться над ним, а служить ему, его надобности.