Там же учился и Штефан Лендорф. Штефан обладал удивительной способностью организовывать людей. К нему тянулись, его охотно слушали. Он вызывал не только обычную человеческую симпатию, но и уважение. Деятельность его была многосторонней. Он устраивал дискуссии с леваками, открыл кружок по изучению «Капитала», занимался многими вопросами практической политики. После долгих бесед со Штефаном Томас постепенно начинал понимать, какая пропасть лежит между научными трудами Маркса и Ленина, с одной стороны, и спекулятивными псевдореволюционными теориями Маркузе и Фромма — с другой. Незаметно для себя самого он перешел на позиции марксизма.
В 1971 году Штефан, его жена Ангелика и Томас Яйтнер одновременно вступили в «Спартак» и в ГКП. Первым боевым крещением Томаса стало участие в борьбе прогрессивного студенчества за права молодежи и реформы в системе образования. До окончания университета в 1976 году он активно работал в «Спартаке». ГКП была именно той партией, которая полностью соответствовала его представлениям о боевом авангарде трудящихся ФРГ.
«Как бы ты озаглавил заключительную главу твоей «Одиссеи»?» — спросил я Томаса.
«Беруфсфербот». По окончании университета я получил место учителя в одной из гимназий Вупперталя, на родине Энгельса, где, кстати сказать, до сих пор нет памятника великому мыслителю (решение об установке памятника Фридриху Энгельсу после длительных споров в городском совете было принято лишь в феврале 1981 года 32 голосами социал-демократов «за» при 31 голосе «против». ХДС и СвДП возражали против этого решения «из-за нехватки денег». — Е. Б.). Но уже через несколько дней меня пригласили в известное ведомство для доверительной беседы, где я весьма подробно ознакомился с заключительной частью своей собственной биографии: работа в правлении «Спартака», участие в демонстрациях ГКП, выступления на митингах, статья против гонки вооружений и т. д. Преподаватель с таким багажом, по мнению моих собеседников, никак не мог рассчитывать на поощрения со стороны администрации и уж, конечно, не мог воспитывать детей в духе верности конституции. В результате — «беруфсфербот». Затем суд, долгая тяжба. Обычная история, каких у нас тысячи.
К счастью, мне повезло больше, чем другим. Я выиграл процесс, и вот уже две недели преподаю свои предметы — историю и общественные науки в гимназии Ратингена под Дюссельдорфом. Пока я доволен своей работой. Но кто может поручиться за завтрашний день?»
С родителями Томас видится редко. Во время встреч, по взаимному согласию, они не говорят на политические темы.
Иначе обстояли дела с младшим братом Томаса. Ему 22 года, он работает учеником книготорговца и живет с родителями там же, в Мюнхене. Точнее, жил вместе с родителями. После конфликта с отцом он ушел из дому. Что это, традиционный конфликт отцов и детей?
«Не совсем, — возражает Томас. — Скорее конфликт убеждений».
Еще живя с родителями, Штефан Яйтнер вступил в СНРМ. Но если с обращением Томаса в иную «веру» отец как-то смирился, то младшему сыну пришлось столкнуться чуть ли не с угрозой физической расправы. На него отец, видимо, возлагал особые надежды, пытаясь наверстать упущенное. Ведь, по сути дела, никто из детей, кроме старшего сына, да и то отчасти, не принял его жизненные принципы.
Конфликт убеждений. Возвращаясь от Томаса Яйтнера, я размышлял над этими словами. Да, именно этот конфликт определяет сдвиги в умонастроениях нынешней молодежи ФРГ. По данным ЭМНИД, за последние годы при опросах среди молодежи на политические темы существенно сократилось число «не высказавших никакого мнения». Все меньше остается равнодушных, все больше молодых людей встают перед выбором: с кем идти? Томаса Яйтнера и многих других раздумья над этим вопросом привели в ряды ГКП. Другие пытаются найти место в жизни с иными убеждениями. Есть и такие, кого мучает ностальгия по коричневым рубашкам. Но в какую сторону происходит сдвиг, жизнь показала на примере общефедеральной студенческой забастовки в декабре 1978 года, которая проходила под лозунгом «Солидарность против правых». Она продемонстрировала необычайную сплоченность демократических сил: студентов, учителей, прогрессивной интеллигенции. Десятки городов ФРГ стали ареной массовых студенческих демонстраций. В поддержку выступили преподаватели высших школ, профсоюзов учителей, многие демократические организации. В том числе и районная группа ГКП в Кёльн-Клеттенберге во главе с Томасом Яйтнером.
Бывая на мероприятиях демократической молодежи против правых, я всякий раз поражался умению организаторов сочетать два компонента: идейную направленность и зрелищность. Может быть, секрет удачного их взаимодействия заключался в том, что среди участников непременно были люди творчества — актеры, художники, музыканты, исполнители политических песен и молодежные ансамбли. В ноябре 1977 года необычный концерт состоялся в Эссене.
Прогрессивная общественность Рура, этого гигантского мегаполиса промышленности, состоящего из 15 городов, чаще всего проводит свои мероприятия именно в Эссене. И тому есть целый ряд причин.
Говорят, если смотреть на Рурскую область с большой высоты, ее очертания напоминают тень легендарного волка Фенриса, растерзавшего согласно преданию одного из германских богов. Эссен — вечно пульсирующее и горячее сердце этого волка. На протяжении многих лет он был традиционной кузницей оружия: сначала кайзеровской, а затем гитлеровской Германии. Но в то же время город всегда был носителем других традиций — традиций рабочих — горняков и литейщиков, боровшихся против произвола «стальных баронов». В январе 1933 года здесь прошли массовые манифестации против нацистов. Боевые традиции немецкого пролетариата трудящиеся Эссена сохранили и после войны. Эссен часто давал примеры солидарности: в пасхальных маршах протеста против гонки вооружений, за заключение восточных договоров, за проведение политики разрядки и сотрудничества.
11 мая 1952 года в Эссене состоялась первая демонстрация за разоружение, участники которой протестовали против ремилитаризации ФРГ и вступления страны в НАТО. В марше протеста приняли участие 30 тысяч человек, преимущественно молодежь. Когда колонны уже находились в пути, правительство земли Северный Рейн — Вестфалия вынесло решение запретить мирную демонстрацию. Экстренно вызванные наряды полиции принялись разгонять людей, пустив в ход не только резиновые дубинки, но и пистолеты. Выстрелом в спину был тяжело ранен молодой рабочий из Мюнхена Петер Мюллер. Через несколько часов он скончался. В Эссене до сих пор чтут его память.
В июне 1979 года в Эссене проходил праздник газеты западногерманских коммунистов «Унзере цайт», чаще ее называют сокращенно «У-цэт». Муниципалитет Дюссельдорфа, где печатается газета и находится Правление ГКП, запретил коммунистам провести традиционное торжество «у себя дома». Решение городских властей возмутило Жителей земельной столицы, которые привыкли считать дни «У-цэт» подлинным народным празднеством: с каруселями и музыкальными конкурсами, лотереями и клубами текущей политики, книжным базаром и детскими городками. Но власти были непреклонны. Причину запрета объяснили тем, что просторный луг на правом берегу Рейна, где устраивался праздник, предстоит «отвести под застройку». Истинная же причина заключалась в том, что праздник «У-цэт» приобрел «слишком большую» популярность среди населения.
Эссен достойно принял эстафету Дюссельдорфа, территория «Груга-халле» расцветилась флагами и транспарантами, заполнилась людьми.
В одном из павильонов мое внимание привлек указатель с голубой стрелой и надписью «Кафе Москва». По необычному графику работало это кафе — всего три дня в году. Но его успевали посетить тысячи людей. Здесь пересекались пути тех, кто приезжал из Гамбурга, Штутгарта или Бремерхафена, чтобы за общим столом поговорить с посланцами страны Ленина — космонавтами, рабочими, деятелями культуры. Советские журналисты встречались с местными коллегами и представителями прогрессивной общественности ФРГ.