— Вижу, перебегает! — крикнули совсем рядом.
Песок был твёрд как камень, отчего бежать по нему не составляло труда, но просвистевшие пули буквально подарили мне крылья. Я перелетел оставшуюся пару метров по склону и, прыгнув, скрылся от стрелков за песчаным барханом, съехав вниз на исцарапанной спине. Рану защипало совсем по страшному, она, должно быть, сейчас была забита проклятым песком. Ненавижу песок!
— От меня не убежишь, парень! — услышал я невдалеке голос Алексея. — Теперь ты мой!
Принесла нелёгкая…
Блин, где же там Джон? Добежал ли он или нет?
Как раз тут же раздались выстрелы, но всего парочка и уже не по мне — Джон пересекал остаток расстояния до машин. Бандитов он явно интересовал гораздо меньше меня, да и Алексей на него тоже, поди, не отвлекался.
Я взглянул на второй контейнер, но, к моему сожалению, как оказалось, арматура торчала вовсе не из него, а из соседней стены. Выдернуть её я не мог при всём моём желании.
— Ох, — простонал я и тут же осёкся.
Я начал шарить руками в поисках того, чем можно было запустить в оказавшийся пустым контейнер, но ничего, кроме затвердевшего и местами оледеневшего песка, не было. Точно, заледеневший песок! Я со скоростью бешеной собаки вырыл увесистый кусок, пытаясь не обращать внимания на то, что при этом я умудрился расцарапать пальцы о какой-то мелкий мусор. Взяв его в руки, я хотел было его швырнуть так, собственными силами, но понял, что толку от этого не будет — Алексей где-то совсем рядом, я даже слышу, как он сопит, так что он точно заметит летящий предмет и поймёт, что я не побежал дальше, а притаился за барханом. Снова телекинез, иного выхода не было. Как бы ни был он хорош, но голова у меня болит всё сильнее, а в текущей ситуации это плохо. Единственный плюс — то, что сейчас холодно, изо рта даже пар идёт, и благодаря этому я переношу боль гораздо легче. Но мне уже сейчас чертовски холодно, исцарапанные руки побелели и плохо слушаются, а кровь из них еле идёт.
Я пристально посмотрел на кусок льда с песком в моих руках и представил, как он срывается с моих рук и быстро летит максимально близко к земле прямо к контейнеру, пока не ударяется об него. С третьей попытки лёд, даже не пытавшийся подтаять на моих ладонях, всё-таки оторвался от моих рук и таки полетел вперёд. Он не преодолел и половины расстояния, как я почувствовал, что я не сумею его довести до конца, головная боль мешала сосредоточиться, кусок льда я ощущал с небольшими перерывами, словно радио с плохим приёмом. И тогда я сделал отчаянное усилие и придал ему максимальное ускорение, на которое я был сейчас способен, и отпустил его. Камень действительно чуть ускорился, но дальше полетел по параболе и через пару метров уже коснулся твёрдой земли.
Чёрт.
Нет, ха! Спасибо морозам и недавнему дождю — он покатился по обледеневшей земле, разваливаясь на куски, и затем, пусть и значительно слабее, чем должен был, легонько ударился о контейнер, издав тихий стук, словно я нечаянно его коснулся.
— Он возле мусорки! — крикнули где-то позади.
— Я сам! Не стрелять! — тут же воскликнул Алексей.
Вот он, мой шанс!
Я выполз из-за бархана и увидел в двух метрах от себя Алексея, который генерировал двумя руками электрический шар размером с арбуз. Он стоял ко мне почти спиной, и заметил меня только в самый последний момент, когда я уже летел к нему. Он успел метнуть шар в контейнер, так что он оказался беззащитен, когда я налетел на него. Я сбил его с ног и повалил на землю, затем тут же вскочил, споткнулся о его голову (признаюсь, специально) и побежал к машинам так быстро, как только мог. Стрельбу никто не открыл по мне, должно быть, боялись разгневать Алексея. Я надеялся, что я таки смог вырубить его если не своим прыжком, так хоть ногой когда я вставал, но не тут-то было. Он был выше меня более чем на голову и тяжелее раза в полтора, и преимущество поэтому было не на моей стороне. Он взревел от злобы за моей спиной, и, когда я уже преодолел половину расстояния до машины Алексея, в которой Джон отчаянно пытался завезти двигатель без ключей, я не вытерпел и оглянулся.
Алексей стоял на коленях, его лицо заливала кровь из рассечённой брови, а изо рта при выдохе вместе с паром вырывались фиолетовые искры. Он широко развёл руки в стороны, создал в каждой ладони по маленькому сиреневому шарику и стал сводить ладони вместе. Было отчётливо видно, что ему это удаётся с трудом, будто он пытался совместить вместе одноимённые полюса магнита, но он продолжал давить. Когда между ладонями осталось совсем небольшое пространство, из шаров стали вырываться мелкие длинные молнии, воздух вокруг потемнел, тем самым усилив фиолетовое сияние, и, наконец, он соединил ладони. Всё произошло за какую-то секунду, может, чуть больше, но для меня время сильно замедлилось, позволяя разглядеть всё как следует. Раздался тихий хлопок, а затем из его ладоней показалась стремительно расширяющаяся полусфера, сотканная из фиолетово-красных молний. Она подняла в воздух мелкий мусор и песок с земли и быстро покатилась в мою сторону, усиливаясь и снося всё, как ударная волна.