— Понимаю, — кивнул я. — А теперь поведай мне, что же здесь случилось?
— В общем, сначала о трупе, — начал патологоанатом. — Стреляли почти в упор, есть следы пороха на одежде и ожог на коже. Пуля попала в правое предсердие и застряла в рёбрах, я её извлёк почти целой, калибр 9х19. Стреляли из именного Ярыгина, пистолет принадлежит товарищу замминистра.
Я, достав предварительно свой блокнот, отмечал в нем основные моменты. Калибр, именной пистолет замминистра, интересно, за какие заслуги? Может, он действительно бывший военный?
— Изначально в комнате присутствовали трое: товарищ замминистр и оба из его сыновей. Пистолет был у замминистра в кобуре на поясе. Товарищ замминистр похвалил жертву за недавние заслуги в области спорта. Дмитрию это не понравилось, он, по словам замминистра, «в очередной раз психанул на пустом месте». Начал обвинять во всем товарища замминистра. Завязалась потасовка, убитый попытался их разнять. Тут вошла вдова, Анастасия Наумова, по её словам «услышала крики и решила узнать, в чем дело». Тут Дмитрий выхватывает у товарища Наумова пистолет из кобуры, начинает им размахивать. Жертва пытается его успокоить, но когда Дмитрий направляет пистолет на товарища Наумова-старшего, жертва встаёт между ними и принимает выстрел на себя, защитив тем самым товарища Наумова.
Я торопливо все записал и спросил:
— Это чьи показания?
— Замминистра, — тут же ответил Игорь. — В бланке, что забрал Семён, все это отмечено и подтверждено вдовой.
— Хорошо, — сказал я. — Пистолет где?
Игорь махнул рукой в сторону лифта.
— Убийца прихватил с собой, когда убегал.
— Через лифт?
— Да.
— Тогда он должен был пройти мимо портье.
Игорь, подумав с секунду, согласился.
— Думаю, да. Но это уж вы с Семёном сами разбирайтесь, ваша работа. Не моя. Свой отчёт пришлю позже по факсу, как обычно.
— Разберёмся, — заверил его я. — Вот только, боюсь, что я буду разбираться один, учитывая реакцию Семёна.
— Ну, ты это… его со счетов-то не сбрасывай, лады? Он опытный сыщик, должен справиться с эмоциями.
— Надеюсь.
— И все же приглядывай за ним.
— Непременно.
Я попрощался с ним, и, дождавшись, пока он не вернётся обратно в номер к притихшему замминистру, пошёл к лифту.
С одной стороны, здесь действительно все ясно — есть и орудие убийства, и мотив, и убийца известен, и свидетели тоже присутствуют. Но с другой стороны, у меня зачесалась голова, а это верный признак того, что меня не все устраивает. Я с превеликим удовольствием запустил пятерню в волосы и стал думать. Первое, что настойчиво бросается в глаза — зачем замминистру носить с собой именной пистолет? Да ещё и заряженный? Второе — убийца «в очередной раз психанул на пустом месте». Очевидно, что это произошло не в первый раз, бывали случаи и до этого. Было бы неплохо выяснить, на какую мозоль этому Дмитрию наступили в этот раз, а заодно и про предыдущие узнать. У замминистра должно быть в достатке и денег, и связей, очень вероятно, что у них есть какие-нибудь служанки в доме, дворецкие, семейные психологи. Но будет не очень хорошо, если этот дом находится где-нибудь в Москве или в Казани, что вполне может быть, поскольку жертва проживала в данной гостинице. На этот случай придётся довольствоваться телефоном. И, наконец, третье — что могло заставить сына выстрелить в собственного отца? Допустим, Дмитрий — парень сильно нервный, готовый взорваться от малейшего толчка. Но почему сейчас? Увидел пистолет? Возможно.
Значит, надо будет при возможности узнать получше этого Дмитрия, чтобы вовремя поймать, пока он не причинил ещё кому вреда.
Лифт дзынькнул, и дверцы плавно отъехали в стороны, выпуская меня из железного гроба на тросе. Я прошёл мимо лестницы, затем по пути помог местному носильщику поднять уроненный им один из большого множества пакетов очередного постояльца, вышел в просторный вестибюль и подошёл к читающему свежую газету портье.
— Ещё раз добрый день, — сказал я.
Портье, черноволосый гладко прилизанный мужчина с пронзительным взглядом и крысиной ухмылкой, опустил газету и взглянул на меня.
— Господин комиссар, — ответил он с псевдо-французским акцентом. — Чем могу быть полезен?
— Следователь, — поправил я его. — Вы не видели, как из лифта выходил Дмитрий Евгеньевич Наумов?
Чёрт! А как он выглядит, я без понятия. Интересно, и кого я собираюсь ловить, если даже не знаю, как он выглядит?
— А, сын товарища Наумова, заместителя министра?
— Да, — облегчённо выдохнул я.
Портье коротко взглянул на наручные часы.
— Он вышел из лифта ровно… час и пятнадцать минут назад.
— Отлично, — обрадовался я.
Чуть больше часа. Далеко он не мог уйти, даже на машине он бы просто не успел выехать из города, если ему это, конечно, взбредёт в голову. И это означает, что наши шансы поймать его быстро довольно велики, хотя и уменьшаются со временем.
— Он вышел из здания сразу? — спросил я. — Или вызвал такси сначала.
Портье недовольно посмотрел на меня.
— К Вашему сведению, господин следователь, у нас имеется собственный парк такси. И, таки да, господин Наумов воспользовался нашей службой.
Не верю! Все складывается просто отлично!
— Если хотите, — тем временем продолжал портье. — Я могу сказать Вам, куда он направился. В интересах следствия, как исключение, конечно же — обычно мы такую информацию не предоставляем.
Я радостно протянул ему свой блокнот.
— Запишите сюда адрес, — попросил я.
Спустя минут пять, после того как портье позвонил в диспетчерскую и узнал адрес, я вышел на улицу. Перед этим я заверил портье, что произошедшее событие в номере наверху никак не повлияет на решение господина замминистра и дальше останавливаться именно в этой гостинице во время визитов в Санкт-Петербург. Насколько мне известно, я соврал, ведь никто не спрашивал замминистра об этом. Прошёл на небольшую частную стоянку и, взглядом отыскав наш автомобиль, подошёл к нему и сел внутрь. Семён, мрачно стоящий рядом, заметил меня, бросил на мокрый асфальт дымящийся бычок и тоже сел внутрь.
— Ты был прав, — сказал я, усаживаясь поудобнее и пристёгивая ремень. — Исключая пару моментов, нам нужно только поймать его и посадить за решётку.
В машине было значительно теплей, чем на улице, что не могло не радовать. Но настроение напарника добавляло ложку дёгтя.
— А я что говорил? — буркнул он.
— Заводи мотор, у меня адрес есть, — велел я ему. — Дмитрий взял гостиничное такси, а их управление любезно предоставило мне адрес назначения. Отъехал он немногим больше часа назад, ещё можем застать его там.
— Куда ехать? — Семён послушно завёл мотор.
Я достал блокнот и показал ему адрес.
— Ты знаешь, где это? — спросил я. — Я ещё плохо ориентируюсь в городе.
— Купчино, — кивнул он. — Здесь не очень далеко, скоро будем.
Мы молча выехали со стоянки и поехали по проспекту вдоль Невы. Обычно Семён водил аккуратно, может, местами даже не сильно уверенно, но сейчас он «лихачил по-чёрному», то и дело выжимая газ и агрессивно маневрируя в довольно плотном потоке машин.
— Э-э-э… Семён, — робко сказал я, проверяя, надёжно ли я пристегнулся.
— Что? — по-прежнему мрачно спросил он и резко крутанул баранку влево.
Мы проехали на красный и начали резко поворачивать прямо на перекрёстке, чудом не попав под колеса здоровенного тягача. Мне только и оставалось, что смотреть через бок, как тот резко даёт по тормозам, с визгом заваливаясь на бок.
— Может, лучше я за руль сяду?
— Моя машина, значит, за рулём я, — отрезал тот.
Я посмотрел на напарника. Тот уставился вперёд, никак не реагируя на происходящее по бокам. Мне не нужно было видеть его глаз, чтобы вплотную подобраться к той границе, за которой находился его разум, меня невольно стало тянуть туда, затягивать, как болото затягивает в себя нерадивого путника. Я повис на самом краю пропасти, осталось сделать только один маленький шаг, порвать тонкую плёнку — и я окажусь внутри.