Бандиты тут же засуетились, выбирая места получше — мокнуть под дождём никому, конечно, не хотелось, а укрытий от него вокруг было всего парочка. Я с мужиком с револьвером пошли к полуприкрытой металлической двери сбоку здания — ту, в которую вошла вся делегация. Очень надеюсь, что я не натолкнусь на них сразу же, как только окажусь внутри. Криминальные боссы, конечно, меня в лицо не знают, но вот Алексей может вспомнить, и тогда каюк мне. Блин, зачем я взял с собой этого мужика. Нет, конечно, я был бы очень подозрительным, если бы пришёл к этим мужикам на стоянке, накричал на них из-за плохой охраны территории, а потом спокойно вошёл внутрь здания. Да мне бы тут же всадили пулю в затылок. А вот с ним под боком мне даже стало как-то спокойно — если будут стрелять в спину, то в обоих.
Я пропустил мужика вперёд у двери и вошёл следом. Это помещение оказалось маленькое, узкое и воняющее сыростью. Справа вдоль короткой стены расположились ржавые металлические шкафчики, а по левую сторону — большой выцветший плакат с картой местности.
Об этот плакат я и приложил моего спутника головой. Он не успел даже пикнуть. Гулкий удар, и он свалился в беспамятстве на пол. Надеюсь, снаружи никто ничего не услышал.
— Так, что у тебя есть, — пробормотал я себе под нос, обыскивая его.
Я взял револьвер и положил его к себе в карман куртки. При такой концентрации криминальных авторитетов на единицу меня (Анну в расчёт я не взял) он отнюдь не был лишним, однако я немного побаивался его размеров. В карманах у мужика я нашёл пару тысячных купюр, шесть запасных патронов к револьверу, жвачку и мой любимый шоколадный батончик. Мой живот тут же довольно заурчал, почуяв запоздалый ужин, а руки зачесались взять с собой и обе купюры — денег у меня не будет до начала декабря, а тут такая халява. Блин, но это же не мои деньги! Нет, Сашке всё равно наверняка надо будет какие-то лекарства купить, посмотрим, что там доктора пропишут. Я взял деньги и почувствовал, как они начали мне жечь руку — моя совесть требовала вернуть их, но я заглушил её, откусив шоколадный батончик. Потом, зажав его в зубах, взял за руки мужика и попытался запихнуть его в один из шкафчиков. Удалось мне это не сразу, тот оказался тяжёлым, как тюлень, и таким же бесформенным, но зато у меня получилось даже закрыть за ним дверцу шкафа, правда, вдавив его выступающее наружу пузо. Ничего, с таким животом обойдётся без пары тысяч — он наверняка в неделю зарабатывает больше, чем я за месяц. Потом я пошёл дальше. Следующим помещением оказался коридор с несколькими дверями и большим окном с дыркой в левом нижнем углу. Стекло было мутное, но, наверное, поэтому в нём и появилась эта дырка. Сквозь неё проникал слабый свет из центра склада. Похоже, что именно там и собрались криминальные боссы — если прислушаться, отфильтровав мысленно постукивание дождя о металлическую крышу, то можно услышать их голоса. Сначала мне показалось хорошей идеей подслушать прямо возле этого окна, но потом я вспомнил, что ещё кто-то из главарей опаздывает, и если он всё же явится на встречу, то проходить как раз будет именно здесь. Я предположил, что ближайшая к этому окну дверь ведёт как раз к главарям, не стал её трогать и пооткрывал остальные в поисках подходящего места для наблюдения.
Если честно, то меня уже изрядно заколебало вести скрытное наблюдение. С детства ненавижу прятки, а когда смотрю фильмы с подобными элементами сюжета, то у меня появляется дикое желание крикнуть герою, чтобы тот хватал то, что у него есть под рукой, и выходил в открытую против толп врагов. Сейчас у меня появилось такое же желание — выскочить к ним с револьвером наперевес и закричать «Ни с места! Вы все арестованы!». Но это было самое глупое сейчас — от криминальных боссов ничего хорошего после этого не следовало ожидать. А если они и промажут, то у них есть ещё Лёша, суперпрофессиональный телохранитель, который, поди, даже будучи пьяным в стельку ни за что не промажет из пушки со сбитым прицелом.
О, старая добрая лестница на второй этаж!
Я, почти не издавая звуков, поднялся наверх и очутился в центральном помещении склада. Хотя, как я теперь видел, что это никакой не склад, скорее какая-то здоровенная мастерская с множеством свешивающихся с высокого потолка ржавых тяжеленных цепей, какими-то полуразобранными станками и прочим металлоломом. Я вылез на крышу «здания в здании», очутившись на широком помосте, но спрятаться здесь, в отличие от склада в Ломоносове, было совершенно негде — только распластаться по пыльному и грязному полу и надеяться, что мою торчащую башку в темноте не заметят. Что я и сделал, мысленно представляя, как я после всего этого буду отстирывать куртку и вторые штаны. Надеюсь, здесь не торчат гвозди, не хватало ещё напороться на них. Хрен с ней, с курткой — если меня проткнёт ржавый гвоздь, то я с большим успехом могу заработать заражение крови.
Надо сказать, что темно было только там, где я расположился — с потолка так же свешивались работающие лампы, тускло светящие бледно-жёлтым светом. Странно было то, что я не заметил никаких проводов, ведущих к зданию. Откуда тогда здесь электричество? По центру помещения стоял большой квадратный стол, с которого тщательно вытерли всю пыль — насколько тот стар, я видел даже отсюда. Весь исцарапанный, во многих местах облез, вместо одной ножки аккуратно сложенная стопка кирпичей. За этим столом сидел Алексей по одну сторону и четыре криминальных босса по другую. Вид у каждого был такой, будто тот владел небольшой страной, а не долей криминального бизнеса Санкт-Петербурга, все были богато одеты, но можно было без труда узнать, какой из банд он руководит. Вон весь в золоте поверх нелепого классического костюма с белыми полосками а-ля «Adidas» по бокам лидер гопоты. Вон, одетый в кожаную куртку с зализанными назад волосами лидер «интеллигентов». Вон древнего вида старик в ковбойской шляпе и с двумя «магнумами». А вон мелкая китаянка лет шестидесяти в национальном синего цвета костюме, затейливо расписанном серебряной нитью. Каждый, кроме Алексея, с партнёром примерно того же вида — должно быть, секретари, так как у каждого сумки с ноутбуками.
Похоже, у них сейчас самый разгар обсуждения.
— Предлагаю весь север закрепить за нами, — говорил лидер гопников. — У нас братаны уже пригрели места, где можно торговать, не боясь мусоров, так что всё зашибись.
— А хрену с маслом не хочешь? — возмутился старик. — Пискарёвка всегда была нашей! И за нами и останется.
— Этот район был твоим при Советском Союзе, — ответил ему гопник. — Он уже лет двадцать как наш, зенки отвори!
— Мужики, — остановил их Алексей. — Сферы влияния потом обсудим, а сейчас нам надо уладить дела с поставками. Мой начальник здорово заволновался, когда узнал, что сделка по поставке была сорвана, а ваш товарищ, Виктор Сергеевич, был застрелен полицией. Так же был пойман один из наших сотрудников, но, мужики, на его счёт не волнуйтесь, данная проблема уже решена.
Чёрт! Вот, спрашивается, зачем я его ловил? Чтобы потом Наумов его освободил, а мы так ничего и не успели узнать? Он выдал три адреса, два из которых мы уже знаем, а третий запросто может оказаться липовым! И всё. И как ещё ловко он увернулся, что того мотоциклиста застрелили полицейские, а не Михаил. Ненавижу, когда невиновных людей поливают грязью и обвиняют в том, чего они не делали!
— Да, мне было прискорбно это слышать тоже, — кивнул лидер «интеллигентов». — Но тут уже ничего не сделать.
— Ну отчего же? — Алексей положил руки на стол. — Мы заключим сделку, как и собирались с самого начала. Вы получите баснословную прибыль, а мы — выполним задачу, которую нам поставил мой начальник.
Внезапно внизу, прямо подо мной, со скрипом отворилась дверь, и в помещение вошли два новых человека — опоздавший босс со своим секретарём.
— Господа, приношу извинения за моё опоздание, — Джон виновато развёл руками и дружелюбно улыбнулся.
Мир у меня в голове сделал лихой кульбит и встал вверх тормашками.