Джон, едва выстрелы прекратились, выглянул из укрытия и побежал к недалеко припаркованной «девятке» Анны.
— Живее! — крикнул он мне. — Я там машину заметил, вроде целая.
А когда я увидел, что уцелевшая часть бандитов заметила нас, я окончательно понял, что сваливать отсюда надо как можно быстрее. Их было всего трое, и вид у них был изрядно потрёпанный, но мне чтобы умереть хватит и одной пули. К тому же, они могли задержать нас до прибытия Алексея.
Автомобиль оказался действительно целым, не повреждённым в уличной перестрелке — большая её часть проходила метрах в пятидесяти отсюда. Джон тут же запрыгнул на водительское сидение, еле дождался, пока я не запрыгну на заднее, и дал по газам. Мы немного пробуксовали на месте, а потом поехали; каждые секунд пять нас заносило в бок — Джон жал на газ чересчур сильно, да и пальба по нам мешала ехать прямо. Заднее стекло разбили почти сразу, одна пуля угодила в подголовник переднего правого сидения, и я тут же понял, что поступил правильно, когда сел на заднее сидение. Наконец, мы выехали на трассу и рванули на максимальной скорости к светящемуся вдалеке городу.
Я с облегчением разлёгся на сидении, но Джон заскучать мне не дал:
— Рано расслабился, Ник! За нами хвост.
Похоже, просто так нас не собирались отпускать — бандиты нашли уцелевшую машину, да как назло спорткар. То, что мы успели от них оторваться на несколько сотен метров, можно было расценивать как фору.
— Настроены они недружелюбно, — заметил я, глядя на приближающийся автомобиль через дырку в заднем стекле.
Из бокового окна машины высунулся один из бандитов и попытался прицелиться в нас на ходу. Выстрелил, и пуля чётко попала в багажник.
— Да ну? — ответил американец. — Я как-то раньше за ними этого не заметил.
Ещё одна пуля угодила в асфальт чуть впереди нашей машины, с левого бока. Джон рефлекторно дёрнулся вправо, да так, что я не удержался на месте и боднул головой дверь машины.
— Эй! — возмутился я, потирая мокрую после дождя голову. — Не картошку везёшь!
— У тебя есть из чего стрелять? Я пуст.
Револьвер всё ещё был в моей руке, но барабан сиял сквозными дырками. Я уже хотел ответить, что могу в них кинуть тяжёлый пистолет и надеяться, что он сломает им нафиг мотор, но потом вспомнил, что у меня в кармане должно быть несколько патронов. Осталось только понадеяться на то, что те не взорвались от угодившей почти в меня шаровой молнии. Хотя, наверное, я бы почувствовал.
— Есть шесть патронов! — ответил я, лихорадочно заряжая револьвер.
Вражеский автомобиль был уже метрах в двадцати от нас, когда я высунул длинное дуло револьвера из дырки в стекле. Заметив, как стреляющий в нас бандит щурится от встречного ветра вперемешку с льющей с неба воды, я тут же оценил преимущество того, что мне приходится стрелять назад, а не вперёд.
— А теперь вы познакомитесь с моей правой рукой! — ладонь уже не болела, но всё ещё была красная. Рукоять пистолета удобно улеглась в неё, три пальца легло в специальные выемки, а указательный зацепился за холодный спусковой крючок.
Я выстрелил, но пуля вошла в их капот под слишком большим углом, и срикошетила вверх, выбив короткую искру.
— Пали в водителя! — посоветовал Джон.
Бандит выдал короткую очередь в ответ, и наша машина дёрнулась влево, уходя от выстрелов.
— Не буду я в него стрелять! — ответил я. — Я же его убью!
— И что?
Меня поразил его вопрос, точнее его равнодушие к чужим жизням. Может быть, для криминальных боссов это в порядке нормы, но я лично не убиваю людей, какими бы они плохими ни были. Да, я допускаю тот факт, что я при определённых обстоятельствах могу убить, но я всегда стараюсь предотвратить подобный ход событий.
Их машина резко разогналась и боднула нас в задний бампер. Багажник немного приподнялся над асфальтом и затем резко опустился вниз, меня хорошенько тряхнуло.
— Иначе они прикончат нас! — крикнул Джон. — Они же плохие парни!
— Нет!
— Иисусе, — выдохнул он по-английски. — Тогда в колёса или в мотор!
Бандит тем временем успел перезарядиться, и дуло его пистолета-пулемёта начало угрожающе смотреть прямо на меня. Их машина была слишком близко, с такого расстояния очень трудно не промазать.
— Влево! — вскричал я.
Вовремя — первые пули изрешетили правое сидение, но потом бандит повёл руку вслед за нами. Я пригнулся, пули снова попали в багажник, сконцентрировавшись на левой его части. Джон снова резко дёрнул руль, и нас метнуло в противоположную сторону, мы ушли из-под выстрелов. Я тут же выглянул и снова выстрелил в передний капот преследовавшей нашей машины. Пуля скользнула по крышке, оставив длинную царапину, и срикошетила в потолок салона, снеся к чёртовой бабушке зеркало заднего вида. Их машина двинулась в сторону, резко открыв для меня правый бок на какую-то долю мгновения. Мне этого хватило — третья пуля из шести удачно попала в переднее колесо. Оно моментально сдулось, и от бешеного вращения резина на нём тут же изорвалась в клочья и слетела с обода. Раздался противный лязг металла об асфальт, спорткар просел на правый бок и захромал как раненая лошадь, начав непроизвольно вилять в разные стороны. Бандит попытался было прицелиться в нас, но не успел — спорткар сильно замедлился, и его занесло в кювет.
— Обожаю эту пушку! — я с любовью посмотрел на свой трофей, несколько раз спасший мне жизнь. — Мы живы! Живы, чёрт побери!
Я радостно стукнул Джона в плечо, но тот моей радости не разделил.
— Рано радуешься — нам бак пробили, — он ткнул пальцем в приборную панель.
Стрелка уровня топлива была сейчас на половинной отметке и медленно, но всё же заметно опускалась, грозя упереться в «ноль» уже минуты через три. Я поглядел через заливаемое дождём лобовое стекло на всё ещё далёкий город, и понял, что до него мы не доберёмся.
— Пешком дойдём, — отмахнулся я.
— Ты думаешь, что нас не догонят? — усомнился Джон. — Либо сзади едет второй автомобиль, либо они поменяют колесо на первом.
Но, к нашему облегчению, мы всё-таки доехали до черты города прежде, чем мотор начал чихать от недостатка топлива. Затем мы проплелись ещё пару кварталов, и движок сдох окончательно. Новых преследователей видно не было, да и дождь вроде поутих, на улице только тихо моросило. Но ночь, насыщенная событиями, ещё не кончилась, так как вскоре после того, как Джон ушёл, до меня дозвонился Рома.
Глава 16
В своём звонке Рома толком ничего не сказал, только спросил, в порядке ли я и где сейчас нахожусь. Я ему ответил, что в порядке, и спросил, почему это он вдруг решил поинтересоваться моей судьбой посреди ночи.
— Скажи, ты имеешь какое-то отношение к заварушке на востоке города? — ответил он вопросом на вопрос. — У меня такое чувство, что — да.
— Ну… да.
Рома тихо выругался в трубку, после чего быстро ответил:
— Тогда стой там, где стоишь, мы сейчас приедем.
— Мы?
Но он не ответил — бросил трубку.
Раз надо, значит — надо, так и сделаем. Вот только мокнуть под дождём мне не хочется, я уже весь отсырел и изрядно подмёрз, так уж лучше подожду их в машине, которую мы только что бросили на дороге. Джон смотался куда-то пешком со словами «они дождались, и теперь мы им покажем!», и больше не появлялся.
Вскоре мимо меня пронёсся целый полицейский батальон при всём параде — куча патрульных машин с сиренами и мигалками, два броневика с силовиками, несколько УАЗов для поимки преступников, и даже целых два полицейских вертолёта. Полиция всегда везде прибывает вовремя. Вот только туда надо ехать с труповозками, а не с бронемашинами. Одна их последних патрульных машин затормозила возле меня, на секунду ослепив фарами и облив машину грязной водой с асфальта, а затем подъехал и «Fiat» Ромы. Я с удивлением обнаружил, что Семён приехал вместе с ним на его машине. Они были вместе?
Я вылез из машины, чтобы поприветствовать всех, но Семён грубо оттолкнул патрульного и заорал во всю улицу на меня о том, какой я идиот, что сунулся туда. По его словам, я должен быть благодарен Богу за то, что тот уберёг такого дурака от смерти. Патрульный не стал дожидаться, пока тот выговорится, и, вежливо наступив ему на ногу, велел тому убраться обратно в машину и не мешать ему работать.